Как-то после обеда Пинкус принес домой большой деревянный ящик – хрипящее радио с детекторным приемником. Вся мастерская и толпа соседей собрались у нас в гостиной – послушать чудо современной техники. Я не понимаю, как это возможно: слышать голоса людей или музыку из другого города? Пинкус пытается объяснить, но мне все равно непонятно.
Вопросы я задаю постоянно, меня не удовлетворяют уклончивые или шутливые ответы, я сдаюсь, только когда понимаю, что еще слишком мал, чтобы понять то, что мне пытаются объяснить. Но почти никогда не признаю свое поражение окончательно. Обычно, подумав как следует, я снова возвращаюсь к тому же, казалось бы, уже забытому вопросу. Я соображаю туговато, но, может, именно поэтому упрям и надоедлив. Но родители никогда не затыкают мне рот, даже когда мы среди посторонних и я продолжаю настырно и занудливо задавать один и тот же вопрос.
У нас очень много родственников, в основном со стороны Сары, и много знакомых, в чем заслуга опять же Сары. Но друзей мало, и все они евреи. Христиане могут, конечно, иметь деловые контакты с нами, евреями, но в основном они живут в своем мире, куда нам вход воспрещен. Сара ревностно следит, чтобы у нас был круг общения. А Пинкус… если бы Пинкусу дать волю, мы вообще бы ни с кем не встречались, кроме заказчиков, работников мастерской и нескольких истинно близких нам друзей. Ему бы этого хватило.
Но Сара все время пытается расширить круг знакомых. Однажды их пригласили к знакомым на ужин. Пинкус поначалу ничего не имел против, но когда пробил час, внезапно улегся на маленький диванчик в гостиной и сообщил, что устал. Не могла бы Сара пойти на званый ужин одна и передать от него, Пинкуса, большой привет всем присутствующим? Сара в отчаянии. Мне жалко ее, но втайне я радуюсь, что Пинкус останется со мной дома. Но Сара не сдается, она терпеливо подбирает круг знакомых, который подходил бы им обоим, несмотря на сопротивление Пинкуса.
Тем не менее вытащить Пинкуса в театр или кино довольно легко. Он с удовольствием также ходит в ресторан, но только вдвоем с Сарой. Они охотно ездят в гости в Варшаву, к дяде Морису или к Вайнапелю – папиному товарищу с тех пор, как они учились вместе мастерству в ателье Кушнира. И Вайнапели с удовольствием приезжают погостить к нам в Ченстохову.