– Жень, хватит! – его черные глаза раздраженно сверкают в полумраке, и еще в них сквозит какая-то суровая решимость, отчего меня берет оторопь, – Сказал же уже – не решай за меня! Не нужна мне другая. Я с тобой попробовать хочу. Помнишь, я говорил в машине, когда мы обратно ехали, что, если женщина выводит меня из себя, то мне проще с ней расстаться, ведь она же не последняя на Земле, да? Так вот…
Он хмурится и проводит пальцем по моей щеке, очерчивая овал, задевает большим пальцем губы, чуть оттягивая нижнюю.
– Оказалось, что не проще. Вообще не получается. Я с воскресенья… – замолкает, сжимая челюсти. Черные глаза чуть щурятся, пытливо всматриваясь в меня, – Ты говоришь, что это мне не надо, а у меня вот обратное ощущение. Что как раз тебе не надо, Жень. Тебе надо, скажи?
Мучительно краснею, с трудом выдерживая его взгляд. Внутри что-то начинает панически дребезжать, будто Дамир, сам не зная, с разбегу наступил на болевую точку.
– Я не знаю…– честно признаюсь тихо, отводя глаза.
– Не знаешь, – повторяет Дамир глухо.
Пальцы на моем подбородке сильнее вдавливаются в кожу, причиняя короткую боль, и он отпускает, откидываясь на подушки и закрывая лицо предплечьем.
– И как мне это понимать?
– Я не знаю, – опять прозношу, улыбнувшись и искоса поглядывая на него.
– Не знаешь…– эхом вторит он, тоже начиная улыбаться, – И что будем делать?
– М-м-м…– я пододвигаюсь к нему ближе и кладу руку на мерно поднимающуюся волосатую грудь.
Верхняя половина мужского лица прикрыта запрокинутой рукой, и я вижу только ровный нос и лениво улыбающиеся четко очерченные губы в окружении коротко стриженной черной бороды. Любуюсь, прижимаясь щекой к месту, где под ребрами бьется его сердце, – ничего не могу с этим поделать. Когда Дамир так близко, меня окутывает, дурманит его жаром, привлекает его внешность. И кажется просто безумием – отталкивать.
– Ничего не будем делать. Пусть идет как идет, да?
– Попробуем, – Дамир убирает руку со своего лица и скашивает на меня внимательный взгляд из-под густых ресниц.
Вздохнув, небрежно проводит пальцами по моим коротким волосам. Уворачиваюсь и целую его открытую ладонь. Потом грудь, ключицу, шею. Солоноватый теплый вкус кожи растекается на языке, наполняя зудящим жаром низ живота в предвкушении. Дамир снова откидывается на подушках и прикрывает глаза, расслабляется. Больше не о чем говорить…