Нет, точно не в меня!
– От вас, – медсестра разворачивается ко мне, – то же самое.
И буквально уничтожает взглядом. Как будто я, как минимум, убил кого-то! Что плохого в том, чтобы убедиться в своем отцовстве? Точнее, в его отсутствии! В моем случае только так!
Ох уж эта женская солидарность!
– Еще лаборатории требуется образец ДНК матери, – заявляет неожиданно.
– Ммм, зачем? – лепечет Екатерина.
– Он подскажет, какие гены «достались» ребенку от вас, что исключит вероятность случайных совпадений с противоположной стороны, – невозмутимо чеканит медработник, будто из справочника текст зачитывает. – Так тест будет более точным. Устремляю взгляд на Екатерину, считывая каждую ее эмоцию. Ей ведь не о чем переживать, ведь так? Почему же она медлит?
– Да, хорошо, – наконец соглашается шатенка, но ее заторможенная реакция мне почему-то не нравится.
С другой стороны, скоро все карты будут раскрыты!
– Когда будут готовы результаты? – нетерпеливо спрашиваю я, получая очередную порцию ненависти от излишне сердобольной медсестрички.
– От четырех до семи дней, – бросает небрежно.
– Долго! Меня не устраивает, – произношу строго и повелительно, потому что надоело церемониться. – Я оплачу срочность. Сколько?
Сотрудница клиники замирает, осознав наконец, что станет бывшей, если не прекратит выкаблучиваться. Кивает напряженно. Аккуратно складывает контейнеры с биоматериалом, берет в руки специальный поднос и поспешно поднимается.
– Я передам материалы в лабораторию прямо сейчас. Лично. И заодно спрошу о сроках. Подождите в приемной, – подумав, добавляет, – пожалуйста.
Так-то лучше, а то совсем распоясались бабы. Взглядом указываю Екатерине на выход, и она слушается незамедлительно. Дожидаюсь, пока шатенка с ребенком покинут кабинет, и только потом следую за ними в холл. Чертовы правила приличия.
Медсестричка появляется через мгновение, как будто телепортом воспользовалась. Хлопает ресницами, улыбку на лицо натягивает. Старается.
– Дмитрий Николаевич, – произносит она, и мне определенно нравится начало. – Результат теста будет у вас через сутки.
Победно смотрю на Екатерину, но та держится стойко. До последнего сохраняет маску невозмутимости. Ничего, попляшет еще. Ровно через двадцать четыре часа.
Обратный отсчет пошел…