Блять.
Быстро прикрываю её, заправляя угол за ткань. Хорошо, что это никто другой не видел – прикрыл её от взглядов остальных.
Захожу ей за спину и протягиваю ладонь следаку, завидев наручники.
– Ключи, – чеканю.
Мужик подпрыгивает, следует указаниям.
Освобождаю дебоширку, звякая наручниками.
А сам мысленно произношу три слова.
Капец. Трубой. Пацана.
Наручники оставляю у себя, убирая за пазуху. Пригодятся. И ключи тоже.
– У нас так нельзя, нам отчитываться, там штраф и… – видит мои движения, и начинается.
– Можно, – уверенно заявляю. Это уже не мои проблем с их обязанностями и отчётами. – Сделаем вид, что никакой Ярославы у вас сегодня не числилось. Пацан шёл, упал, ударился о трубу.
– Мужик, ты охренел?
Чувствую на своём плече дерзкую ладонь. Когда заходил, видел, что она была в крови. И сейчас он касается моей белой рубашки своими грязными пальцами.
С разворота замахиваюсь кулаком, заезжая пацану по лицу. Хруст челюсти не входил в мои планы, но…
Вот не хотел я этого делать!
Сам нарвался!
И теперь лежит на полу, плюя кровью.
– А бедный мальчик упал на пол в ванной. Ударился о трубу башкой. Правда ведь? Её ведь не слабая девушка оторвала? Как он мог получить от неё ранения?
Все активно кивают, а мне смешно становится. Следак вообще до сих пор ничего не понимает.
Плевать.
Хватаю девчонку за руку, веду за собой. Не сопротивляется и слова не сказала. Только короткое полотенце, обнажающее её бёдра, держит.
Оказываемся на улице через минуту. Соплячка не успевает за темпом, тяжело дыша возле машины. Обхватывает себя за плечи и не может посмотреть мне в глаза. И молчит. Как воды в рот набрала.
Снимаю с себя рубашку и буквально одеваю Яру, как ребёнка, просовывая руки в рукава.
Надо сделать это молча, но…
– Набегалась? – едко выпаливаю.
Не могу. Зудит всё. Виновата она. И сама это понимает, раз глаза в землю уткнула. Но и спасибо не скажет, для неё зазорно. Жалеет, что убежала. Признаёт. Но вслух никогда не скажет.
Продолжает хранить молчание.
Одев её и застегнув несколько пуговиц (как заботливо, блять!), хватаю её за подбородок. Дёргаю за него, поднимая склонившуюся голову. И карего цвета глаза в свете фонарей смотрят на меня без энтузиазма.
А там – испуг. Страх.
Сопротивление.
– Молчать будешь? – сдерживаю порыв убить её. – Ты понимаешь, что натворила и во что встряла из-за своего глупого побега?