И вот, первого октября, собрав почти все свои вещи в две большие сумки, я купил билет в сторону посёлка Старые Вязы. Не буду описывать долго весь путь: как и чем пахло в вагоне, с кем я сидел рядом и какие пейзажи мелькали за окном в тумане. Для рассказываемой истории это не имеет никакого маломальского значения. Скажу только, что за эти часы я успел несколько раз передумать и столько же заверить себя в правильности своего решения.
Перрон в поселении был старым, грязным и пустынным. Стоит отметить, что я один вышел из вагона. А потому, когда поезд тронулся, забирая с собой клочки тумана, я остался единственной живой душой во всей округе, так как само поселение, а с ним и старовязовцы, находились практически в километре севернее, прячась за густыми кустарниками и деревьями, что росли по обе стороны железных путей.
Когда щебень, наконец, сменился потрескавшимся асфальтом, мои руки ныли от боли, и я проклинал себя, что взял обе сумки, а не простой рюкзак с самым необходимым. А все потому, что был уверен в отсутствии в Старых Вязах магазинов одежды, за исключением комиссионок. А носить за кем-то протёртые в промежности панталоны и пропитанные потом в области подмышек рубашки не было желания.
Первым жителем поселения, которого я встретил на улице, был побитый жизнью и жестокими подростками кот. Он глянул на меня единственным слезящимся глазом и протяжно мяукнул.
– Ну, привет, приятель. Как добраться до сельской больницы не подскажешь?
Что и следовало ожидать, кот ничего не ответил, скрывшись в высокой неухоженной траве, в которой наверняка водились клещи.
– Что же, пойду поищу кого-то более сговорчивого.
Таковым оказался пожилой мужчина в старой застиранной одежде. Он вышел ко мне навстречу из трёхэтажного здания, на стене которого, словно родимое пятно, расплывалось жёлто-коричневое пятно, формой напоминающий африканский континент. Мужчина успел позвать какого-то «Тимофея» (изначально, признаюсь, я решил, что так звали его собутыльника) прежде чем запнулся, увидев перед собой незнакомца.
– Приветствую Вас, тов…сударь.
Мужчина осёкся, поняв, что в наше время, особенно со стороны молодёжи, было чуждым приветствие «товарищ».
– Добрый день, – выдохнул я, опустив поклажу на край пыльного бордюра. Пусть мне не хотелось пачкать сумки, я уже не мог их держать в руках. – Не подскажите, где здесь больница?