– Да, Алекс, вижу. И он простой. Нас, созидателей, пять процентов, а их – девяносто пять. И, если они не будут счастливы и взбунтуются, нам не устоять. Поэтому смысл моей работы – придумывать бессмыслицу, которую они с радостью заглатывают. Они ведь уже даже не могут придумать, что рассказать друг другу – уже и это приходится решать за них! И это приходится делать: ведь стоит чуть снизить нажим «счастья», как они тут же снова вспоминают о своей ненависти к нам.
После некоторой паузы он продолжает:
– Ты мне лучше скажи, когда выйдет твоя работа «О причинах ненависти»? Говорят, что она уже прошла рецензирование оппонента, но ты её почему-то не запускаешь на Ученый Совет. Почему?
– Потому, что чем больше я размышляю над своей работой, тем более тривиальными мне кажутся мои выводы.
– Ну хоть расскажи мне, как другу, к чему ты пришел. Почему они нас ненавидят? Только из-за того, что им недоступно бессмертие, как многие полагают?
– Я пришел к выводу, что даже если бы мы были смертны, то они все-равно нас ненавидели бы.
– А если бы они были бессмертны, как и мы?
– Это был бы полный херапс…
Оба смеемся в голос. Дверь открывается и в щелку заглядывает милое лицо с очень умными глазами.
– Что у вас происходит, мальчики?
– Инга, милая, заходи – голосит Пётр – Алекс мне рассказывает о причинах ненависти.
Инга мгновенно оказывается внутри, резко закрывая дверь за собой – как будто увидела, что по комнате летает волшебный дух, который вдруг может выскользнуть за дверь.
– Алекс, так и в чем же причина? В бессмертии все же?
– Нет…
– Старик, говори, не томи – не выдерживает Пётр.
– Понимаете, когда я переварил кучу художественной литературы Эпохи Однородных, я обратил внимание на одну особенность поведения, которая была у людей уже тогда. Например, в их школах двоечники, которые усваивали знания крайне плохо, были склонны ненавидеть и покалачивать отличников, имевших высшие степени усвоения знаний. Бедные ненавидели успешных и богатых. Слабые ненавидели сильных. Перелопатив множество источников в поисках причин такого поведения, я пришел только к одному выводу…
– Какому, Алекс, скажи пожалуйста – полушепотом попросила Инга, пристально глядя на меня. И чуть внутрь меня, как она это умела.
– Двоечники били отличников только за то, что они – отличники. Сам факт превосходства отличников побуждал двоечников к насилию.