- Папа, я убил вражеского генерала!
Поверженный оружием Николая противник не разделял восторгов
юного кавалериста, но и выказывать недовольство не решался. Да,
пусть помолчит, раз заколота в задницу! Не то осерчаю… и на
Соловки, как пособницу английского империализма.
- Сударыня, Вы свободны. Пока свободны.
Не знаю, что она услышала в моём голосе, но тут же её кровь
отхлынула от раскрасневшегося даже под толстым слоем белил лица, и
дама сомлела. Да что там, натурально хлопнулась в обморок. Никакого
уважения к монарху!
- Поручик, воды!
- Будет исполнено, Ваше…
Не договорил, убежал. А почему такой радостный и цветущий, будто
клумба перед Домом Культуры речников?
- Вот, Ваше Императорское Величество! - протягивает кувшин,
а сам смотрит с вопросом и ожиданием.
- Поручик, - повторил с нажимом. Не признавать же свою
оговорку? - Вода нужна не мне, а ей. Хотя постой… бездыханная мадам
разговору не помешает?
- Никак нет, Ваше…
- Спокойнее, юноша, спокойнее. Давай уж по-простому, без
титулования…
Не верит.
- Ну?
- Государь?
- Вот так-то оно получше. И покороче. А тётку всё равно
отнеси куда-нибудь… э-э-э… куда-нибудь.
- Простите, государь, но это не моя тётка.
Да, молод офицерик и жизни не знает. Сюда бы товарища капитана
Алымова - живо бы разъяснил немчуре всю его родословную, особенно
по женской линии.
- Выполнять! Вытравлю моду с царём спорить! Без трибунала в
штрафную роту закатаю!
Покуда новоиспечённый поручик уносит няньку, можно собраться с
мыслями. Можно, но не дают - Мишка ухватился за орденскую ленту и
тянет её, настойчиво просясь на руки, а Николай вскинул деревянную
шпагу в воинском салюте:
- Bonsoir, papa!
- Коленька, - стараюсь, чтобы голос звучал строго, но
мягко. - Негоже приветствовать своего отца и государя на языке
противника.
Мальчик смутился и пролепетал:
- Доброго вечера, папа, - потом оживился. - А можно, ты
тогда велишь всех учителей прогнать?
- Зачем же так?
- Но ведь все чужие языки - вражеские?
Вот оно как! Совсем малец, а выводы делает весьма правильные и
полезные. Но не во всём правильные.
- Поди-ка сюда! - присаживаюсь на низенькую софу, и дети с
готовностью и охотой лезут ко мне на колени. - Нешто неучем хочешь
жить?
- Я хочу царём, как ты! - насупился было Николай. - А
почему тебя Павлом Первым зовут?
- Ну… в нашем роду с таким именем до меня никого не
было.