А дальше – проход в спаленку. Дверей не было. Их заменяли вышитые занавесочки. Эта комнатка была обставлена в духе даже не конца, а середины прошлого века. Металлическая кровать с периной, мягкой до жути, четырехэтажной подушечной пирамидой под ажурной покрывашкой, связанной бабушкой. А вот подзоры на кровати еще прапрабабушкины, как и самотканые половички. Все было маленькое, уютное и напоминало девушке кукольный домик из детства. И пахло на даче чем-то старинным, неуловимым. Может, отзвуком Красной Москвы, или лаванды, или лампадного масла. А может, всего этого вместе.
Напротив кровати во всю стену висела полка с детективами и фэнтези. Бабушкины предпочтения.
Девушка раскинула руки, покружилась и упала на кровать звёздочкой.
В отличие от родителей, Ульяна с первого взгляда влюбилась в дачу. Это была вотчина маминой мамы, которая когда-то очень долго выпрашивала ее у деда. Тот сдался, но поставил условие: никаких грядок. Кроме уютного дома на участке была поставлена банька, шикарные качели, летняя кухня с мангалом. Это отсутствие обычных для российских дач овощных плантаций доводило до белого каления местных огородных тружениц и безумно нравилось самой Ульянке.
Однако спать не хотелось.
Несколько раз перевернувшись с боку на бок, Ульяна решительно встала и направилась к лестнице на чердак. Со вчерашнего приезда она ещё сюда не заглядывала. Здесь среди балок, коробок со старыми вещами, пары сломанных табуреток горой лежали какие-то тетради, блокноты, книжки. К стене прислонились рамки упакованные в мусорные пакеты.
Ульянка выудила из бумажной горы маленькую тетрадку на пружинке и смахнула с нее пыль. Тетрадь была необычная. Чёрную твердую обложку украшало выпуклое изображение белой головы повара в колпаке и с поварёшкой.
Рецепты. С каким-то благоговением девушка перевернула обложку. Ровным почерком с первой же пожелтевшей страницы начинался путеводитель по стране Кулинарии. Салаты, пирожки, торты, закрутки.
Захотелось есть. Она спустилась на кухоньку и открыла холодильник. Продуктов было полно. Приходящая работница по просьбе мамы заполнила все полки. Залив чайный пакетик водой из термопота, девушка сделала бутерброд, присела за стол и уставилась в окно.
Темнота наступала. Через дорогу, в окошке уютно горел свет. Он освещал яблоню, облитую плодами. На улькином же участке не было ничего съедобного, кроме черноплодной рябины, которая в этом году уродилась. На вкус она была – фу!