Из ада в рай – Божий промысел. Книга 2 - страница 15

После окончания 8 класса преподаватель русской литературы Фёдор Никонорович Божно выполнил своё обещание. Каким-то образом он договорился с одной из московских школ и нас разместили бесплатно в Москве. Боже мой, сколько было впечатлений! На ВДНХ, в Третьяковке, в парке Горького, в Кремлёвских палатах – везде побывали, и, конечно, в Мавзолее. Тогда ещё Ленин и Сталин лежали рядом. Возили нас в МГУ. В это же время туда приехала вьетнамская правительственная делегация, и мы даже общались с живым Хо-Ше-Мином. Я много раз была в Москве во взрослой жизни, но первое путешествие было самое запоминающееся.

Иногда мы бегали на вечера в школу №1. Там всегда были очень интересные литературные и музыкальные вечера, математические олимпиады, фестивали школьной художественной самодеятельности, и я в них иногда участвовала. Я помню первый послевоенный выпуск. Все взрослые, действительно таких красивых учеников я больше не видела никогда. Как они красиво кружились в вальсе или танго, может быть как на светских балах. В школьные годы я ни разу не танцевала. Но любила смотреть, когда танцевали эти ребята. Многие из них после окончания школы, когда приезжали на каникулы, приходили в школу и устраивали специальные вечера с танцами, я старалась их посетить. Я помню, как элегантно танцевал Виля Мирошниченко с Мариной. Так легко и элегантно они кружились в вальсе, временами все расступались, потом присоединялись другие пары.

Все сведения о моих преподавателях я получала от Елены Никитичны, и связь с ней мы поддерживали до самой её кончины. Когда в 1985 году мы с доченькой Иришей приехали в Златополь, мы застали его в полном рассвете. Там открылись шахты по добыче урана. В городе было построено много многоэтажных домов, высажены деревья, разбиты клумбы. Но вскоре, как писала мне Елена Никитична, шахты были закрыты. Всё пришло в упадок и запустение…

Она дважды прилетала к нам в Алма-Ату.

Елена Никитична восхищалась рукоделием моей мамы – её вышивкой и вязанием – и вспоминала, что время, проведённое у нас в Алма-Ате было лучшим временем в её жизни.

Она оценила моё стихотворение «Сердце матери». Ирина самостоятельно училась играть на пианино. Мы ей послали какой-то фрагмент, она была в восторге. Я храню кучу писем от неё. Мы всегда с нетерпение ждали её писем. Будучи очень больной, она всегда живо интересовалась всем, что происходит в России, Казахстане, на Украине и нашими занятиями, её письма были полны тепла и света. К концу жизни она стала полным инвалидом – не могла сама встать с постели. К ней часто приезжала из Черкасс дочь Таня. Но получилось так, что она ушла первой – умерла от рака груди. Я помню последний разговор с Таней по телефону – она сказала: «Я смирилась со своей судьбой, но к маме я больше не поеду». Столько пережить и к концу жизни узнать о кончине дочери – вот где истинно великомученица! Светлая память светлому человеку! Аминь. Храню память и благодарность моим учителям!