Огибая небольшую полосу леса у подножия холмов, мы увидели, как в паре сотен ярдов впереди внезапно выскочили три койота и бросились наутёк прямо по открытому лугу – так быстро, что казались длинными серыми змейками, расчерчивающими зелёную траву. Они всё время оборачивались прямо на бегу, но смотрели не на нас, а в сторону леса, откуда выскочили.
– Что-то их хорошенько напугало. Давай-ка посмотрим, – обратился ко мне дядя Джон; да мне и самому стало любопытно. Мы оставили вьючных лошадей пастись на лугу и, не успев пройти и пятидесяти ярдов вглубь леса по следам, оставленным койотами, вышли к роднику, в котором кто-то совсем недавно взбаламутил воду, а на покрытом густой чёрной грязью берегу увидели огромные отпечатки лап медведя гризли. В нескольких ярдах от родника мы обнаружили наполовину обглоданный скелет крупного самца чернохвостого оленя. Но медвежьи следы заинтересовали дядю Джона намного больше:
– В этих горах только один медведь может оставить такие огромные следы – старина Двойная Порция.
Внезапно ветер переменился, и нам в лицо ударил резкий медвежий запах; почуяв его, лошади взвились, и мы оба чуть не выпали из седла. Удержать их было невозможно; они вынесли нас из леса также стремительно, как оттуда чуть раньше убежали койоты. Успокоить напуганных скакунов удалось лишь у берега ручья, а затем мы заставили их вернуться к вьючным лошадям, которые тихонько паслись и, по-видимому, не подозревали о близости огромного медведя.
– Опять везёт как покойнику! – проворчал дядя Джон, когда мы снова вышли на тропу. – Старина Двойная Порция устроил себе отменную трапезу – уверен, он утащил оленя у горного льва, – а у меня нет времени, чтобы подождать, когда он вернётся закончить свой ужин! Да и если бы было время, что толку – ружья-то с собой нет!
– Я могу дать тебе свою винтовку, и ты подстережёшь его сегодня вечером, – предложил я.
– Времени нет! Ты ушёл из дома, и теперь доить десяток коров по утрам и вечерам – моя забота, – ответил он. – А то была бы прекрасная возможность подстрелить старого мясоеда!
После непродолжительного молчания он добавил:
– Ставлю десять к одному, что он не вернётся к оленьему трупу до ночи, по крайней мере, пока не стемнеет, но выслеживать его в одиночку совсем не хотелось бы – в темноте немудрено и промахнуться. А если выстрел просто ранит его, придётся иметь дело с разъярённым чудовищем! И вряд ли это закончится для меня благополучно.