– Не пойду пока не вернется костюмер! – выпаливаю упрямо.
– Хм, я, конечно, мог бы и на руки взять. Но боюсь как-то не по сценарию, – сдвигает наклеенные брови Самойлов.
– Не приближайтесь!
– Вы, девушка, мне сегодня в полной мере демонстрируете выражение «Бойтесь своих желаний», – хмыкает мой партнер по сцене, делает шаг вперед и вот я уже взмываю в воздух, не успев проанализировать его последнюю, довольно интригующую фразу. Какие такие желания? Что Герман хотел этим сказать?
– Отпустите! – кричу во всю мощь легких.
– Мы идем к зрителям.
– Я не могу, нет, пожалуйста!
Под гром оваций Дед Мороз выносит Снегурочку на сцену…
Герман
А она веселая, эта Снегурочка. И грудь у неё красивая, да что там – глаз не отвести от пышных полушарий, едва не вываливающихся из выреза неприличного платья. Где только такой наряд откопали, не в магазине для взрослых, надеюсь. Так что, в какой-то степени понимаю возмущение девушки. И, надо признать, мне нравится ее стыдливость. Такое редко встретишь в нашем современном мире. Друзья меня иногда ворчуном зовут, потому что баб критикую часто. За чрезмерную, нарочитую сексуальность, развязное поведение, силикон, ботокс и так далее. Хочется естественности, а ее сейчас днем с огнем не сыщешь.
Так что, Снегурочка меня радует, жаль только встретились в неподходящих обстоятельствах. У меня правило – никаких интрижек с сотрудниками. Вот только понимаю, что впервые почти готов это правило нарушить.
Перед самой сценой, за кулисами из синего бархата, ставлю Снегурочку на ноги. Она выдыхает облегченно:
– Боже, ну хоть ума хватило! Думала вы на сцену так меня вытащите!
– Я и хотел, но устал. Тяжело, понимаете?
Весит, к слову, девушка не много, и на самом деле я не устал. Просто ее приятно троллить. С удовольствием наблюдаю выступивший на щеках румянец, хотя она и так нарумянена искусственно сверх меры. И все равно разница заметна. Даже кончик носа покраснел – может Снеговика изображать, если понадобится.
– Я не просила! – в голосе звучит обида.
– Пошли уже, пока все сотрудники не охрипли.
Беру Снегурочку за руку и тащу за собой.
Выходим на сцену под шквал оваций.
Зачитываю приветственную речь, пока скромница норовит спрятаться за мою спину. Я, кстати, не против. Совсем не жажду, чтобы и другие пялились на ее грудь. Странное чувство собственника эта девушка во мне пробуждает.