– Острый язычок, похвально…
– И включите кто-нибудь свет.
Он скривился, когда она без должного почтения дотронулась до окровавленного плеча. К счастью, рана оказалась не плачевной, с этим даже она могла справиться. Надо остановить кровь, обработать пулевое отверстие и перевязать.
– Аптечка, – сказал брат и протянул ей чемоданчик.
– Да, давай уже начнем с обезболивающего, – насмешливо бросил брюнет. – У тебя ни разу не ласковые руки.
– Как вас зовут? – Анна проигнорировала шпильку.
Она достала ножницы и начала распарывать дорогую рубашку.
– Марк, – выдохнул он, когда она вновь неосторожно задела его.
И Анна не могла точно сказать, не сделала ли это специально.
– Вы босс моего брата?
– В точку.
Она обработала рану, прижав ватный диск к плечу, и впервые позволила себе задержаться взглядом на его лице. Марк был красив. Волевое заостренное лицо с широкими скулами и выразительными карими глазами. Правда, его нос был искривлен вправо, видно кто-то очень хорошо приложился кулаком, и не единожды.
– Ранение навылет, – сказала она, – но нужно зашить.
– А ты умеешь?
– Да, в меде зачем-то учат таким вещам.
С трудом она заставила себя отключиться, чтобы ничего не сбивало. Уж слишком много глаз, а когда в ее руке появлялись ножницы, то воздух вовсе каменел от напряжения. Охрана за спиной так и ждала неверного движения, будто ей могло взбрести в голову попортить тело их дорогого босса еще в паре мест. Что же раньше так не заботились? Но залатала она его на отлично, даже обидно стало, такому пациенту уж точно не помешало бы немного боли. Анна стянула его рану повязкой и щедро залепила лейкопластырем.
– Жить будете.
– А теперь собирайся, красавица, поедешь с нами, – приказал один из громил.
– Зачем?
– На всякий случай. Будешь рядом, пока мы не доберемся до нормального доктора.
Анна уже было приготовила возражение, но почувствовала, как ее ладонь крепко сжали. Она повернулась и посмотрела на Марка.
– Собирайся.
По его тону сразу стало ясно, что выбора нет. Она поднялась, нашла свитер потеплее и подлиннее, и позволила увести себя из дома. Виктор проводил ее виноватым взглядом, а Анна пообещала себе при случае выцарапать эти глазки к черту. Хотя это должно было случиться, опасные делишки брата рано или поздно коснулись бы ее, и глубоко в душе она ждала этого момента.