– Ольга?
– Его супруга. Он в панике сейчас, и самой настоящей, так переживают за родных.
– Поняла, – я киваю, прикрывая глаза. – Он уже пугал меня этим, ее имени не произносил, но вдруг посмотрел по-другому и потянулся ко мне, поцеловал в губы…
Я замолкаю, чтобы не начать вспоминать. Ничего страшного не произошло, но все равно не по себе.
– И всё? – с явной тревогой спрашивает Итан. – Больше ничего?
– Он же не монстр.
Итан кивает с усмешкой на знакомый ответ, который я ему возвращаю, и долго смотрит мне в глаза. У него тихий и спокойный взгляд, без суеты или оголенного нерва, так что в него легко провалиться с головой и даже не почувствовать падения.
Так падали очень многие, если вообще есть число, а не безнадежный знак бесконечности, ведь чарующая мягкость сладко зовет. Я буквально читаю отражения женской беспечности в его карих выразительных глазах. И он давно разучился смущаться и переживать за впечатление, которое оставляет. Ведь это впечатление одно и то же, безотказно раз за разом.
– Вы давно знакомы с Кириллом? – я все же пытаюсь вернуться к нашей беседе.
– С института, у нас родители из одного города. Мы с ним в школьные годы иногда пересекались, а дружить начали в институте.
– Ты хороший друг.
– Нет, – он вдруг вспыхивает, неприятный смех искривляет его лицо, и Итан с трудом заставляет себя успокоиться, – я дерьмовый друг. Просто чувство вины догнало.
– Не поделили бизнес?
– Женщину.
Пауза.
– Он не знает, но я спал с Ольгой, – Итан нервно ведет плечами, как будто ему не плевать на мое осуждение и как будто я обязательно должна его почувствовать. – Просто так, потому что мог. Я давно хотел кому-нибудь рассказать… ему почти рассказал после похорон, заткнулся, когда увидел, что он наливает себе третий стакан воды подряд. То есть берет стакан, ставит на стол, наливает до половины и забывает о нем. И так снова… И снова.
Он хотел рассказать.
Но зачем? Зачем мне это?
Я буквально вижу, как двое мужчин стоят в гостиной или посреди кухни и тяжело молчат… Быть может, хорошо, что Итан промолчал, ведь Кирилл мог отреагировать жестокой вспышкой. Винтик безумия мог крутануться еще тогда, с треском или, наоборот, сразу с разгоном и до упора… Быть может, ему не понадобилось бы расследование и поиски похожих девушек, потому что вся ярость досталась бы Итану.