– Ну, в общем, я его Анку пигалицей обозвал, – виновато вздохнула Янка.
– Спятил?! – ахнул Меньшиков, потом после паузы спросил. – А чего такой потрепанный?
– Подрался с одним придурком, – неохотно сказала Янка. – Ну, а Пит помешал. Тут я ему и брякнул вгорячах.
– Да, худо твое дело, Янка.
– Прям худее не бывает? – усмехнулась она мрачно.
– Напрасно ершишься, я всерьез говорю, – досадливо произнес Алексашка. – Эх, парень, язык твой, враг твой, ей Богу!
– Начинается! Вот только нотаций мне на ночь глядя и не хватало! Особенно от тебя! – начала злиться Янка. – Если дело пришел говорить, говори!
– Бежать тебе надо! – Алексашка вплотную придвинулся к окну.
– Это еще зачем? – насторожилась Янка, тоже подойдя к окну поближе.
– А затем… – Алексашка сделал паузу и сказал решительно, – запорет он тебя завтра!
Янка на секунду онемела от такой новости. Все, что минуту назад казалось ненастоящим, вдруг обрело реальные черты. У нее даже ноги подкосились.
– Как это? – пробормотала она сразу пересохшими губами.
– А вот так, – вздохнул Алексашка. – Велел мне завтра ему в опочивальню батогов принести, али плетку!
– А ты? – Янка сильно побледнела и отерла пот, выступивший на лбу.
– А что я? Приказ государя, сам понимаешь, – неловко сказал Меньшиков. – Ты беги! Я тебе открою!
– Куда? – вдруг спокойно спросила она, и сама поразилась этому спокойствию.
– Куда хочешь! – отчаянно сказал Алексашка.
– А чего это ты такой заботливый? – вдруг жестко спросила она. Он засопел обиженно:
– Зря ты так, Янка. Я ведь по дружбе.
– Ага, ты сначала разберись кто тебе ближе, я или Пит! – она усмехнулась. – Нет, спасибо, бежать мне нельзя. Я виноват перед ним! – голос у нее зазвенел, и она осеклась.
– Эх, паря! Не знаешь ты, на что идешь, – пожалел ее Меньшиков.
– Это мое дело! – гордо сказала Янка. – Иди Саня, и спи спокойно, твоя совесть чиста.
Алексашка печально вздохнул, и Янка услышала удаляющийся шорох его шагов. Потом она улеглась и крепко уснула.
* * *
Наступило утро. Петр открыл глаза и тут же вспомнил все, что произошло вчера. Гнев разгорался с новой силой. Он живо оделся и кликнул Меньшикова.
– Ну, либер киндер, – строго сказал Петр, когда тот вошел. – Исполнил ли то, что я тебе велел?
– Мин херц! – Алексашка с мольбой посмотрел на него. – Пощади его, прошу тебя! Если чего и сказал он тебе не то, так то по дурости, ей-ей! Мин херц!