Я замолчала. Вот я и произнесла вслух то, о чем боялась даже думать.
– Вика, милая моя доченька! – мама смотрела на меня с нежностью и пониманием. – Я не знаю, и никто не может знать, к чему приведет тот или иной выбор. Иногда мы стараемся сделать как лучше, лишаем себя чего-то, думая, что тем, кто нам дорог, это поможет, но по факту – мы не можем решать за других и не можем предугадать что случится в будущем. И пусть сейчас мой совет прозвучит совсем не по-матерински, но доченька, иногда важно не думать о будущем, важно быть в настоящем. Ты хочешь к Тимофею, я же вижу. И хотя, я все равно, считаю, что с Димой тебе было бы надежнее и спокойнее, я не могу посоветовать тебе сейчас просто потерпеть, переждать. Я уверена, если бы ты больше никогда не увидела Тимофея, со временем боль сошла бы на нет. Остались бы только воспоминания. И возможно, с Димой ты могла бы стать счастливой. Но я не уверена в этом на сто процентов, не уверена, что ты не будешь жалеть об этом решении всю свою жизнь. Я не хочу, чтобы, будучи взрослой женщиной, ты жила мыслями о прошлом, жалела о том, чего не сделала, не хочу, чтобы каждую ночь перед сном, ты гадала, как бы все могло сложиться, поступи ты иначе.
Она помолчала.
– Дима мне нравится. И, на мой взгляд, тебе он подходит куда больше. Но это не мой выбор, а твой. И по глазам вижу – ты выбрала. Ты выбрала тогда, когда пошла с этой девочкой, Алисой, в кафе. И случись что-то снова, ты опять выберешь именно так. Не мучай себя. Живи в настоящем. И делай, как чувствуешь.
Я пересела к маме и обняла ее. Какая же она у меня… любимая! Самая лучшая! На душе стало легче. Но тревога за Тима не отпускала. Сейчас мне хотелось только одного – поскорее уехать! Вернуться в город, и навестить одного ограниченного недоумка и идиота, который сильно ошибся…
Но перед этим, как бы мне этого не хотелось… но надо было поговорить с Димой.
Тим
Тим лежал на полу, в ванной. Дыхания почти не было. Сознание уплывало. Боль отступала. Отдаленно он слышал мамин крик, но пошевелиться не мог. Сил не было даже на то, чтобы подумать, что ему жаль. Жаль, что не может ее успокоить, не может ей объяснить, что так лучше. Что ему уже совсем не больно и ад закончился. Идея выпить обезболивающее пришла к нему, когда стало совсем невыносимо. Но таблетки никак не желали помогать. Приходилось пить их одну за одной. Ему скорее хотелось избавиться от боли. Успокоительные тоже пошли в ход. Потому что душевная боль была еще более невыносима. Он надеялся, отчаянно надеялся, что уснет. Просто поспать – это то, что могло его спасти, сон отвлек бы его от мыслей о новой дозе. Сон унес бы всю боль. А когда он проснется, все встанет на свои места.