– Полагаю, вы звоните не просто поболтать, – сказала я.
Он усмехнулся.
– Нет, хотя думаю, что не помешает поздравить вас с днем рождения.
Разумеется, Агентству было известно обо мне все, что только можно, за исключением пары тщательно охраняемых секретов.
– Спасибо.
На линии наступило короткое молчание, и он заговорил снова.
– Я звоню, чтобы предупредить вас. В больнице произошла утечка информации.
– Утечка? – Пульс подскочил.
– Сегодня нам позвонил репортер и спросил об обращении в фейри, которое предположительно там произошло. Он не знал никаких имен и не выдал нам имя своего осведомителя. Мы разбираемся, но думаю, здесь не о чем беспокоиться. Им известны лишь слухи, но они не могут оставить без внимания даже малейший намек на обращение. – Он замолчал, чтобы перевести дыхание. – СМИ обнародуют эту историю. Я не хотел, чтобы это застигло вас врасплох.
– Спасибо, что сообщили, – сказала я, а нутро скрутил тугой холодный узел.
В конце концов правда всплывет, но я надеялась, что у меня будет больше времени до того, как об этом пронюхают СМИ. Не имело значения, что это были лишь слухи. Их достаточно, чтобы папарацци и репортеры начали копать, пока кто-то из них что-нибудь не найдет.
– Почему у тебя такой вид, будто кто-то пнул твоего щенка? – спросила Вайолет, когда я закончила разговор.
Я взяла пульт и включила телевизор. Листала каналы, пока не нашла местную новостную программу с фотографией больницы в верхнем углу экрана. В нижней его части значилось: «СЕНСАЦИЯ».
С силой сжав пальцами пульт, я стала слушать, как двое ведущих обсуждали информацию, предоставленную анонимным осведомителем из больницы. Подробности были настолько расплывчатыми, что репортаж бы вовсе не получил эфирного времени, если бы речь в нем шла не об обращении. Прошло несколько месяцев со смерти Джексона Чейза, и еще одно обращение, состоявшееся так скоро, пробудило бы в прессе массовую истерию. Они уже вовсю строили догадки о личности нового фейри и о том, почему это обращение держалось в секрете.
– Джесси, – резко окликнула Вайолет.
Я оторвалась от экрана телевизора.
– Что?
Она потянула за пульт в моей руке.
– Отдай сюда, если не хочешь покупать родителям новый пульт.
Я раскрыла ладонь и увидела две трещины на пластиковом корпусе.
– Черт.
Вайолет забрала его у меня и, осмотрев повреждения, выключила телевизор.