Я представила их друг другу, и мама пожала руку Фарису, а затем и Конлану.
– Не знаю, поблагодарила ли я вас той ночью за то, что спасли жизнь Джесси. Мы будем вечно благодарны вам за то, что вы сделали.
– Мы рады, что смогли помочь, – скромно произнес Фарис.
Конлан взъерошил мои волосы.
– Без Джесси жизнь была бы слишком скучна.
Я отступила, чтобы он не смог до меня дотянуться, и посмотрела на него хмурым взглядом, но он лишь усмехнулся. Кое-что оставалось неизменным.
Мама рассмеялась и расстегнула пальто. Папа помог ей снять его, поскольку Финч так и висел, обняв ее за шею. Впервые за несколько месяцев увидев их троих вместе, я почувствовала, как сердце забилось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди. Наша семья столь многое пережила с той злополучной ноябрьской ночи, и наконец-то мы все были дома. О лучшем подарке на день рождения я и мечтать не могла.
Фарис посмотрел на меня.
– Мы пойдем, дадим вам насладиться праздником.
– Прошу, останьтесь, – сказала мама. – Вы не можете уйти, пока не съедим торт.
Я перевела взгляд с мамы на папу.
– Еще и торт есть?
– Конечно. – Папа вышел в коридор и открыл дверь в квартиру Мориса.
Скрылся внутри, а через минуту вернулся с большой розовой коробкой из кондитерской. Хитрюга.
– А где Морис? – спросила я, когда он закрыл дверь в нашу квартиру.
Папа поставил торт на кухонный стол.
– Уехал по работе, но попозже заглянет.
Пока мои родители ушли на кухню, чтобы приготовить тарелки и вилки, я быстро нашептала Конлану и Фарису о звонке Бена Стюарта и о том, что видела по телевизору. Ни одного, ни второго эта новость не удивила.
– Мы следим и за больницей, и за СМИ. Тебе не о чем беспокоиться, – тихо сказал Конлан.
Я глянула на родителей.
– Я не о себе беспокоюсь.
Мама обернулась к нам, и я заметила, как изменилось ее лицо с тех пор, когда она в последний раз была на нашей кухне. Вид у нее был усталый, а кожа побледнела от долгого пребывания в помещении. Врачи сочли, что она достаточно выздоровела, чтобы вернуться домой, но ей все еще предстояло восстанавливаться несколько месяцев.
Когда мы все насладились трехслойным шоколадным тортом, Вайолет объявила, что мне пора открывать подарки. Я начала с ее коробки, в которой оказалась ярко-красная толстовка с логотипом Гарварда.
Я прижала ее к себе.