. Империя Ахеменидов была основана в VI веке до н. э. Киром Великим (559–530 годы до н. э.) и стала крупнейшей империей, которую когда-либо видел мир: она завоевала Мидию, Лидию и Египет и пыталась покорить Грецию. Именно греки дают ключевые сведения о роли евнухов в Персидской империи: их упоминают, например, Геродот, Ксенофонт и Ктесий. Из этих источников становится ясно место евнухов при персидском дворе. Евнухи были одним из любимых атрибутов этого двора, где их можно было встретить в качестве личных слуг, доверенных лиц и влиятельных персон.
Хотя греки были знакомы с концепцией и практикой кастрации, а также с существованием евнухов в Персидской империи, сами они не заводили евнухов[44]. Возможно, евнухи попали в Грецию в качестве добычи, захваченной в персидских войнах, особенно после вторжения Ксеркса в 480–479 годах до н. э.[45], и богатый афинянин Каллий перед Пелопоннесской войной якобы имел евнуха-привратника[46], но такие случаи кажутся скорее исключением. Однако греки, возможно, воспользовались восточным спросом на евнухов: часть яркого рассказа о главном евнухе Ксеркса Гермотиме у Геродота – это торговля кастрированными красивыми мальчиками, которую хиосец Панионий вел в Эфесе и Сардах[47].
С завоеванием Персидской империи Александром Македонским в 333 году до н. э. и превращением его во владыку Азии евнухи стали характерной приметой эллинистических дворов, хотя, похоже, не самого Македонского царства[48]. Греческие и римские авторы упоминают евнухов, чтобы проиллюстрировать превращение Александра в персидского царя. Евнух во дворце в Сузах помогает Александру осознать огромное изменение всего политического ландшафта[49]; Александр придерживается персидского обычая держать евнухов рядом с троном[50], а также наследует евнуха, любовника Дария III, Багоя, персидского мальчика из знаменитого романа Мэри Рено 1972 года[51]. Македония не приняла традиции придворных евнухов, но они встречаются в державах Птолемеев и Селевкидов. Больше свидетельств имеется о жизни двора Птолемеев в Египте, где действовали такие фигуры, как Потин, регент при Птолемее XIII (его считали ответственным за смерть Помпея в 48 году до н. э.)[52], и Мардиан, евнух Клеопатры VII[53], который нашел достойное место у Шекспира в «Антонии и Клеопатре».