– Если вы не возражаете, я бы проведал брата, – сказал Генри, оставшись наедине с Румелией.
– Конечно, дорогой и зайдите к Даниэлю, скажите о начале подготовки к вечерней процессии. Я пойду к Элизабет и сообщу все ей, – слегка склонила она голову, прощаясь с Генри.
****************************
Даниэль пытался нагнать Элизабет, но та шла так быстро, что ему это никак не удавалось.
– Да постой же ты, наконец! – недовольно выкрикнул он, прегродив ей путь.
Элизабет остановилась, со злостью сверкнув на него глазами.
– Ты еще не все сказал? – огрызнулась она.
– Элизабет, послушай меня, – спокойно сказал ей Даниэль.
Она остановилась, но отвернула голову от него, сосредоточенно смотря в воду.
– Элизабет, я прошу тебя поехать со мной. Мы начнем все сначала. Мы будем править кланом вместе. Мой отец погиб, мать давно не с нами. Ты мне нужна, – попытался он положить руку на ее предплечье, но она отдернула его.
Даниэль, печально выдохнув, убрал руку, не продолжая попыток до нее дотронуться. Элизабет размышляла, нахмурив брови.
– Как же наш ребенок? Ты совсем не опечален этой потере? – повернула она голову и сосредоточенно посмотрела ему в глаза. – Ты так переживаешь о потере родителей, а как уже ребенок? Тебя это совсем не трогает и не расстраивает? Ты ведь ни разу о ней не упомянул! – начинала она гневно выкрикивать последние фразы.
– Девочка, – мягкая, но глупая улыбка коснулась его губ.
Возвращаясь к воспоминаниям, он, как оказалось, не помнит значительно больше, чем думал раньше. Ему так и не удалось восстановить в памяти причину смерти отца. Сейчас выясняется, что у него и Элизабет был ребенок, но он не помнит и этого события.
«А что еще? Что еще я не помню? – судорожно думал он. – И в чем причина моего забытья? Если я скажу ей о своих провалах в памяти, она подумает, что я сумасшедший или смеюсь над ней. Нет. Я не могу сейчас ей ни в чем, признаться. Я должен сам разобраться, что к чему. А проведенное время вместе, мне поможет быстро все вспомнить».
– Да, Даниэль, дочь! Которую у меня забрали. Украли! – толкнула она его руками, – а тебе, совершенно все равно! Будто и не было ее вовсе, будто ничего не было… – остановила она занесенные над грудью Даниэля руки, задумавшись.
– Мне не все равно… – помедлил он, пытаясь прийти в себя от этой неожиданной новости. – Прости меня, – прошептал Даниэль каясь, но, не отдавая себе отчета, в чем именно была его вина. – Прости. Я совершил ошибку, но и ты должна менять понять, – все так же ловил он глазами взгляд Элизабет, которая отказывалась смотреть на него.