Бородач, осмотрев присутствующих, заговорил:
– Сегодня для всего нашего общества наступает знаменательное время.
Его голос эхом разносился вокруг.
– Долгие годы мы вели работу по евгенике для получения краеугольного камня нашего ордена. Поколения братьев и сестёр были всё лучше и лучше, но теперь мы, кажется, достигли совершенства. Так это или нет, нам и предстоит проверить сегодня. Надеюсь, что удача на нашей стороне.
Тут старик посмотрел на Владимира. Всё внимание собравшихся также сместилось на него.
– Давай, брат Владимир. Пора…
Анжелика крепко сжала руку мужа. Тот кивнул и, посмотрев на неё, в очередной раз сказал, что так надо. Высвободив руку, он отстранился от жены и скрылся в толпе. Вскоре он вернулся, ведя мальчика лет десяти, также закутанного в чёрный балахон с капюшоном.
– Поприветствуйте наше возможное будущее! – сказал старик.
Зал взорвался аплодисментами. Молчала только Анжелика, с тревогой глядя на ребёнка…
* * *
Я проснулся в холодном поту и машинально посмотрел на часы. Был уже почти полдень. Сон ещё пеленой висел у меня перед глазами. Все эмоции, испытанные той женщиной, ещё не до конца покинули моё сознание. Тряхнув головой, я стал лихорадочно вспоминать события вчерашнего дня.
Главное, что я получил долгожданный отклик от Вселенной. Он оказался очень симпатичным и вполне в моём вкусе. Вечер после дневных подвигов прошёл в литературных трудах. Я понимал, что вступил на путь перемен в своей жизни. Никакой особой радости они мне не сулили, скорее наоборот, но без них нельзя было обойтись. Я это осознавал. Тем не менее, муза овладела мной, и я продвинулся в своём романе ещё примерно на половину главы. Заснул, как всегда, поздно ночью. Теперь нужно было понять, что делать дальше. О чём-то глобальном сейчас не хотелось думать.
Мой обычный моцион после пробуждения состоял из получасовой зарядки с последующим холодным душем. Далее шёл мой стандартный завтрак, если его можно так назвать, учитывая время. Однако для меня утро начиналось, когда заканчивался сон и, учитывая мою специфику, не было привязано к каким-либо графикам. Завтрак – всегда лёгкий – состоял из обезжиренного творога, греческого йогурта, которым я его обычно сдабривал, и травяного чая.
Уже во время еды я задумался о своих дальнейших шагах. Мою новую знакомую надо будет как-то ввести в курс дела, а такое не каждый способен принять. Сейчас многие и в Бога перестали верить, а половина верующих концентрируется на чисто механическом соблюдении ритуалов. А тут я со своими новостями. Что мне ей сказать? Что в прошлой жизни она была кем-то, кто мне по-настоящему интересен? Во-первых, она, как любой нормальный человек, сочтет меня психом. А во-вторых, как любая нормальная девушка, прекратит общение. Да уж, странно и страшно, что есть риск потерять девушку, едва успев найти.