Любовь с точки зрения мужчины - страница 3

Шрифт
Интервал


Влюблённость – это некое психофизическое состояние. А состояние, честно говоря, ненормальное, явно психическое. Ни спать, ни есть не можешь, какое-то постоянное возбуждение, в голове кавардак…

Да и физически нормой это состояние не назовёшь. Весь какой-то взъерошенный, деятельный, беспокойный…

Может быть я просто болен?[3]

Или это что-то иное?!

Как я, мужчина, должен чувствовать, что это Любовь? И наоборот: вот чувствую я что-то – а любовь ли это?

Так уж исторически сложилось (а может быть, это генетически предопределено), но мужчине всегда требуются ориентиры – разумное, прикладное, математическое объяснение происходящего.

Не может мужчина принимать на веру, на слово – ему нужно всё классифицировать и упорядочить. И любовь здесь не исключение. Каждый раз находится всё новый и новый философ, препарирующий понятие «любовь», чтобы осчастливить человечество.

А это нелёгкий труд.

Сложность и диалектическая многоплановость человеческих отношений породили значительное количество трактовок феномена под названием «любовь».

Пытаясь раскладывать по полочкам устоявшийся на сегодняшний день термин «любовь», приходишь к выводу, что в русском языке он включает в себя, помимо собственно любви, ещё и понятия «страсть» и «влюблённость».

А зрелые мужчины, прожившие немало времени с женщиной, попадают в стадию любви, которая никак не квалифицирована, – давайте пока условно назовём её «привязанностью».

Итак, что мы понимаем, что обобщаем, когда мы, мужчины, говорим, что любим:

   • страсть;

   • влюблённость;

   • любовь;

   • привязанность.

Достаточно широкое это понятие «любовь». Не так ли?

Обратите особое внимание на порядок терминов, приведённых выше. Обычно эти стадии последовательно проходит практически каждый мужчина.

Идём дальше. Разбираемся с каждым компонентом этого «винегрета» в отдельности.

Любовь

В душе его вдруг повернулось что-то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к её женской и детской слабости, был страх перед её преданностью и доверчивостью, тяжёлое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьёзнее и сильнее.

Лев Николаевич Толстой. «Война и мир»

Сразу же нарушим логическую цепочку «страсть – влюблённость – любовь – привязанность». Начнём с середины. В угоду мужской логике, а не женской, как бы странно это, на первый взгляд, ни звучало.