– Мальчик здесь? – спросил алхимик, нарушив спокойствие и пуще прежнего встревожив Фидуса.
– Нет, мой господин, но клянусь, он придёт вовремя, – ответил он неестественно робким голосом.
– Хм. Хорошо, если так. По условиям Контракта у мальчика есть ещё сорок минут. Я пока подожду. – Алхимик прошёл в зал, а затем, окинув взглядом комнату, взял новый стул, переставил его к входу и сел.
Фидус, глядя на то, как новый стул, купленный для удобства сына, был изъят, сглотнул, но делать ничего не смел. Ему нельзя проявлять неуважение к человеку напротив, иначе его могут посадить или, что даже хуже, сделать бездушной марионеткой.
– Хотите чаю? – предложил Фидус, чтобы и отвлечь себя, и по возможности задобрить алхимика.
– Нет, благодарю, у меня есть свой. Он сейчас у моих эльфов. Я не хочу пугать вас или вашего сына, а потому дал приказ сторожить снаружи.
– Премного благодарен! – испуганно ответил Фидус.
Люди в большом мире не особо понимают, кто такие эльфы, но только не здесь, в Джизроусе. Здесь боятся их сильнее смерти, но не только потому, что они опасны. Нет. Просто эльфом может стать любой из жителей. Стоит лишь нарушить закон, как алхимики уничтожат твою душу, а тело навечно будет подчиняться твоему палачу. Безвольные, живые куклы… хуже нежити. Они сильнее, быстрее и выносливее обычных людей. А их верность господину самоубийственна. Нет ничего страшнее, чем стать человеком с пустыми глазами. Только они, глаза, могут выдать эльфа в толпе, и именно эти глаза пугают джизроусцев больше смерти.
– Господин, это правильный рецепт, все ингредиенты подходят, я ничего не напутал? – нарушил молчание Фидус.
– Неважно, если ваш сын выучил все двенадцать рецептов экзамена, то что-нибудь у него выйдет. В конце концов, лечебные зелья весьма похожи, и если вы перепутали один ингредиент, то может получиться другое зелье.
– Но вы тогда зачтёте, господин?
– Кто знает… – безразлично ответил алхимик, тщательно разглядывая тыльную сторону своей ладони.
Фидус больше не стал задавать вопросов, дабы не раздражать экзаменатора. Время вновь остановилось. Осталось дождаться сына.
Когда до конца отведённого времени оставалось пятнадцать минут, Фидус совершил невероятное. Он стал нервничать ещё сильнее. Но вскоре, найдя в своём сердце веру в сына, всё же смог успокоиться. Время снова зашагало в обычном темпе.