– Возьми в натурщики самого себя, и я уверен, что ты изваяешь величайшую скульптуру в мире.
Совет показался скульптору дельным, и он решил превратиться в натурщика для самого себя. Он с энтузиазмом принялся за новую работу, но вскоре заметил, что кожу его покрыла какая-то противная, без конца зудящая сыпь. Ну, сыпь и сыпь. Он отложил стек в сторону, прошел курс лечения, сыпь и прошла. Бьюти снова взялся за работу – работа шла хорошо, так что уже начали просматриваться и контуры будущей прекрасной скульптуры, но тут он вдруг совершенно случайно угодил в уличную драку, которая сложилась для него крайне неудачно, так что его прекрасное лицо покрылось сплошь синяками и ссадинами. Бьюти очень переживал и опять какое-то время не работал, а лишь с сожалением рассматривал в зеркале свое изуродованное лицо. Но скоро раны зажили, и он снова взялся за работу. Скульптура становилась всё прекраснее, но тут он снова подвергся нашествию непонятной кожной болезни, а потом, возвращаясь от врача, снова подрался, так что и лицо его опять было изуродовано. «Что ж за невезение такое? – в отчаянии спросил он неведомо у кого. – С тех пор, как я взялся за эту скульптуру, меня постоянно преследуют неудачи. Такими темпами я скоро превращусь в урода». И вдруг неведомо кто спросил у него: «Но ты ведь реально хочешь изваять нечто Прекрасное, – причем взяв за основу собственную красоту?» – «Да», – ответил Бьюти. «Тогда не удивляйся тому, что происходит. Запомни – чем прекраснее будет становиться скульптура, тем уродливее будешь становиться ты сам. Скоро и сыпь на коже станет постоянным твоим спутником, и шрамы на лице уже не заживут, и произойдет еще много всяких неприятностей; ведь настоящих неприятностей ты еще не узнал, как не приблизился еще и к настоящей Красоте. Так что выбирай, где Ей (Красоте) жить – в тебе самом или в образе Прекрасного». И опечалился Бьюти и стал думать: стоит ли потеря его собственной красоты воплощению Прекрасного в скульптуре? Вот, по сути он и думал, что важнее: стремление к совершенству или самосовершенствование.
– Я уже догадался, куда ты клонишь. И до чего же в итоге додумался Бьюти?
– Не знаю. А знаю я лишь то, что эта история имеет и вполне реальные основания. Вспомни о Микеланджело во время росписи потолка Сикстинской капеллы. Он работал в очень неудобной позе, по его собственным словам: