Москва литературная №2, 2022. Литературно-художественное издание - страница 2
Шрифт
Интервал
Ушёл в историю поэт
Без лишних слов.
Остался негасимый свет
Его стихов,
Его улыбка и печаль,
Его любовь,
Таланта Божия печать,
Предвечность снов.
Он, ненавидим и любим,
Нёс над Москвой
Огонь поэзии и дым
Руси живой.
Его помянем не спеша,
Не впопыхах.
Да упокоится душа
На небесах…
ГВОЗДИ НОМЕРА
ТРИШИНА Светлана. «Только о любви»
***
Я листаю пестрые страницы
Прошлых поражений и побед.
Все ушло… Иные стерлись лица,
От иных остался тусклый след.
Кто-то промелькнул короткой тенью,
От кого-то – звуки и слова…
Только ты, вне тысячи сомнений,
Будешь жить, покуда я жива.
А потом уйдем мы снова в вечность,
Превратимся в звезды, в снег, в траву…
И Высоцкий прав был бесконечно:
«Я люблю, и значит – я живу…»
***
Я думала, что ты уже не позвонишь…
Я думала, что – все…
Пора идти в монашки!
Но… Хриплое: «Аллё!»
и нежное: «Малыш…»
И снова по спине знакомые мурашки…
Опять ищу слова,
чтоб выглядеть умней,
Чтоб ты не смог понять,
как я волнуюсь (дура!).
Ты – рядом и – вдали,
во мгле минувших дней.
Как странно, что вчера
весь мир казался хмурым!
Послушай… Может быть…
Да нет… Одни слова…
Я что-то лепечу, себя не узнавая.
Забылся старый спор:
ты прав иль я права.
Я чувствую одно:
ты – здесь, и я – живая!
***
Мне есть по кому тосковать…
Но я не тоскую.
И только опять и опять
Твой профиль рисую.
И только, не ведая сна,
Шепчу твоё имя.
Луна милосердна – она
Его не отнимет.
Да штопаю молча крыло —
А вдруг пригодится? —
И вырвусь я вновь за стекло
Безудержной птицей.
Сквозь воду промчусь и огонь,
Труб медную залежь
И сяду к тебе на ладонь…
А ты… Ты узнаешь?..
***
Мужика, что ли, вылепить снежного?
Утонченного, доброго, нежного,
Остроумного, терпеливого,
Что существенно – молчаливого.
Впрочем, что – мужика?
Можно – герцога.
Снег все стерпит…
Холодное сердце, да.
Но глаза его будут горящими,
Пусть сияют, как настоящие.
Доживем до весны мы в согласии.
После Деду Морозу с оказией
Я отправлю его на хранение,
Чтоб не стал он речушкой весеннею.
Помечтала?… Ну, хватит дурачиться!
Знаю точно – в зиме этой прячется
За сугробами, елками синими,
Где-то там, за ажурно-красивыми
От мороза, холодными окнами
Позабытое, одинокое
Мое счастье – живое, манящее.