Из автобуса вышел высокий, широкий в плечах, чуть огрузневший мужчина слегка за пятьдесят. Спортсмены почтительно расступились, позволив ему первому взойти на борт.
– Добро пожаловать, – ослепительно улыбнулась Наталья.
– Приятного полета, – точно так же улыбнулась Жанна.
– Геннадий Павлович, мое почтение, – Лаврушин выдвинулся вперед, и они обменялись с «черномором» рукопожатием.
– Степан Андреевич, рад видеть. Это вы нас сегодня везете?
– Ну а как же! Не мог же я пропустить финал? И билетики вот тут, – Лаврушин похлопал себя по карману кителя.
– Вам пора уже от нашего клуба годовой абонемент на все игры подарить, ей-богу!
Лаврушин засмеялся.
– Вот, девочки, рекомендую – Мухин Геннадий Павлович, один из лучших тренеров на сегодняшний день. А какой игрок был! – Лаврушин закатил глаза.
– Тьфу-тьфу, не перехвали, а то сглазишь, – Мухин покачал головой. – Рад буду видеть на игре. И вас, прекрасные дамы, тоже, – он чуть поклонился и прошел в салон.
– Эх! – Лаврушин потряс в воздухе кулаком. – Нам бы в финал… Ладно, принимайте пассажиров, и летим к победе.
Следом за Мухиным потянулись остальные спортсмены.
– Добро пожаловать.
– Приятного полета.
Губы растягиваются в профессиональной дружелюбной улыбке. В ней нет фальши. Просто один из элементов униформы. Но они любят своих пассажиров. Тот, кто не любит, не задерживается на этой работе, иначе несколько часов в замкнутом пространстве рано или поздно сведут с ума.
– Рассаживайтесь на свободные места, пожалуйста. – Улыбка, плавный жест рукой.
– Кормить скоро будете?
Жанна улыбается. Каждый раз кто-то спрашивает о еде именно на входе, сразу.
– После набора высоты вам будут предложены прохладительные напитки, а потом обед. Проходите. Приятного полета.
Следующий пассажир, улыбка, приветствие…
– Н-да… – Высокий парень лет двадцати пяти, с ровным южным загаром на лице, с фигурно выстриженными волосами в виде молнии на левом виске, застыл на кромке люка. Его глаза презрительно оглядели внутреннюю отделку самолета, равнодушно скользнули по бортпроводницам, чуть задержались на бейджике Жанны. Он хмыкнул. – А что, этот раритет сумеет оторваться от земли? Где только откопали этот кукурузник…
Жанна почти открыла рот, но увидела выразительное лицо Натальи. «Молчи», – говорили ее крепко стиснутые губы.
– Добро пожаловать на борт. Приятного полета, – заученной мантрой выдохнула она.