Дома Анна сказала отцу:
– Если прогонишь, я завтра же уеду в город, и тогда больше вы меня не увидите.
– Аня, это не дело от мужа бегать, – попыталась вмешаться мать, но Анна и ее пресекла.
– Я не от мужа ушла. А от тех змей, с которыми он живет. Пусть выбирает: или я, или они. Ноги моей больше не будет в том доме, мама. Они меня живьем едят с двух сторон…
Глядя на Анну, на ее глаза, горящие пламенем, на покрасневшие щеки и на растрепанные пряди, выпавшие из косы, уложенной вокруг головы, мать не решилась продолжить спор.
Анна повесила пальто в сенях, прошла в свою девичью спальню, легла на кровать, не раздеваясь, и не смогла больше сдерживать злые слезы…
Алексей пришел за Анной утром, она как раз собралась идти в школу. Анна обняла его, положила голову ему на грудь.
– Что случилось, Аня? Мать тебя ругает, на чем свет стоит. Ты почему домой не пришла?
Анна давно привыкла к тому, как он говорит, стала понимать его булькающую речь с полуслова.
– Я туда больше не пойду, Алеша. Сил моих больше нет слышать от чужих людей всю ту ложь, которую про меня говорят всем твои мать и сестра.
Алексей отстранился от Анны, взгляд его был непонимающий.
– Мне вчера директриса сказала, что если и дальше обо мне судачить всякое будут по деревне, то меня из школы, как пить дать, выгонят. И что я тогда буду делать? – из глаз Анны потекли по щекам крупные слезы, – что я им сделала, Алеша? Ну, плохая из меня хозяйка, так ведь она мне ничего толком сделать и не дает. То не так, это не так. Ну, не получается пока у нас ребеночка заиметь, разве я в этом виновата? Виновата, конечно, во всем виновата! А знаешь, в чем я по ее мнению виновата в первую очередь?
Алексей молча смотрел на Анну, не перебивал, но и не утешал ее.
– Да потому что сыночка единственного увела из-под ее крыла. Жалко ей тебя отдавать! Но не понимает она, что ни один мужчина не будет счастлив со своей матерью так, как будет счастлив с любимой женой.
Анна взяла сумку с тетрадями. Через десять минут у нее начнется урок, надо было торопиться. Она накинула на голову платок, надела пальто. Алексей все молчал.
– Иди, Алеша. Я думала, что и решать тут нечего, что ты ко мне пришел. А ты, как я вижу, все оторваться от нее не можешь. Иди тогда к ней, а про меня забудь.
Анна вышла на улицу, на душе у нее было горько, обидно. Апрельский ветер бил по лицу, моросил в глаза последним снегом. Алексей стоял на пороге ее дома и смотрел вслед.