Быстро сунув книгу в объемную коричневую сумку, я выскочила на нужной мне станции и снова подхваченная потоком спешащих домой людей, вышла из бурлящей подземки.
Ближе к вечеру задул легкий прохладный ветер и согнал небольшие облака, закрыв голубоватое небо, меркнущие в предзакатных сумерках.
Мама открыла дверь так быстро, будто стояла у глазка и слушала шаги, снующих по подъезду соседей.
– Дорогая, что-то ты задержалась!
Мама порывисто обняла меня, а потом также резко отстранившись оглядела меня изучающим взглядом. Ее аккуратно уложенные волосы, напоминали прическу из салона. Домашний костюм – винного цвета брюки, длинный жилет и блузка в мелкий цветочек, были больше предназначены для выхода в свет, чем для просиживания дивана в гостиной.
– Ты куда-то собралась? – уточнила я у мамы.
– С чего ты это взяла, дорогая?
– Одета, как будто для выхода!
Я слегка замялась, быстро снимая босоножки на плоской подошве и вытащив из сумки телефон, прошла в гостиную.
– Я стараюсь выглядеть стильно и модно, не в зависимости от места, где я нахожусь, хоть дом, хоть выход в ближайший магазин. Твоя мама не относится к женщинам, не вылезающих из махровых халатов, с оттянутыми карманами.
«Как хорошо, что моя мама не видит, как я хожу дома. Мои удобные штаны, с оттянутыми коленками и кофта, далеки от ее видения совершенства» – подумала я, но прагматично промолчала.
– Где папа? – я обвела комнату взглядом, будто бы второй родитель прятался от дотошной мамы под столом, накрытым бархатной желтой скатертью, с громоздкими кистями.
– Вышел купить свежие булочки к чаю. – Мама расположилась в большом кресле, напротив меня и снова оглядела меня изучающим взглядом. – Ты что-то совсем исхудала. Разве так можно плохо питаться? Похожа на подростка!
– Это такая конституция тела, ты же знаешь, я не могу удержаться от сладостей.
– И все равно выглядишь бледной.
Только я хотела открыть рот, чтобы ответить протестом на ее высказывание, как она резко вскочила с кресла и в два шага оказалась у длинной тяжелой шторы, которая задралась за угол стола и неровно повисла на окне. Никто бы не обратил внимание на это, только не моя мама, которая стремилась к совершенству во всем.
Она выпрямила штору и провела руками по скатерти на столе, на котором уже красовался начищенный до блеска чайный сервиз и серебряные ложки, доставшиеся по наследству от семейства деда.