К центру подтягивались индейцы, облаченные в кожаные легины и жилетки с множеством вышивок и костяных погремушек, свисающих с рукавов. У многих мужчин в волосы заплетены соколиные и орлиные перья. Это являлось знаком храбрости и заслуг. Никому просто так не позволялось носить перья. Их нужно заслужить на охоте или в бою. Мужчины держали в руках копья, а за спинами висели колчаны с пышнохвостыми стрелами. На поясницах ножны с кинжалом, а некоторые индейцы приспособили их под томагавки.
Женщины в туниках с узорами из бисера и рисунками животных толпились в стороне, точно остерегались идти вперед своих мужей, отцов и братьев. Нескончаемый гул над головами сливался с музыкой, которая, казалось, будет звучать бесконечно, однако луч солнца коснулся верхушки столба, и песнопения прервал гордый крик Млечного Пути, Знавшего Духов.
– Солнце! – прогремел он.
Весь лагерь утонул в молчании. Даже жужжания мух не расслышало бы острое ухо одного из сторожей. Жители встали так, чтобы восходящее солнце улыбалось вождю. Оно пригревало их спины. Эти спины были разнообразны: широкие, узкие, сутулые, смуглые, поросшие густыми волосами. Одни считали честью находиться с голым торсом перед вождем, чтобы показать ему свою красоту. Другие прятали тело под рубахой, что украшала грудь рисунками животных, а спину шерстяной бахромой, бисером и наплечниками, окаймленными перьями пересмешника. Все без исключения женщины были одеты в туники. Дети, что едва просачивались меж взрослых, носили теплые жилетки из лосиной шкуры.
Вождь окинул племя забористым взглядом, а после продолжил:
– Оно видит нас! Оно слышит каждое наше слово и знает все, о чем каждый из нас думает! Сегодня мы встречаем особое солнце, первое в новой весне. Оно дарит нам не только тепло, но и еду, находящуюся в днях пути от нас, которую нужно поймать, убить и принести сюда. Здесь мы не навсегда! – с наплывшей силой вскрикнул вождь. – Через месяц будем сниматься с места, но до той поры мы живем здесь. Запасы еды на исходе, а это значит, что нашим кормильцам пора в дорогу. Пусть охота будет не так далека, как прежде, но все же… Через неделю, а может немного позже, мы встретим наших охотников с теми почестями, какие они заслужат. В путь! – завершил он и усталой походкой покинул центр площади.