Раненые казались так и вовсе мирными. Пусть какая-то добрая душа и нарядила их в соответствующие камуфляжи, а на ноги натянули берцы, но оружие у них не виднелось нигде, даже ножа на поясе никто не прятал. Глаза испуганные, не скрывающие тревоги, да еще и грустные от полученных повреждений. Хотя эти царапины даже ранами называть было бы стыдно. Шрамы красят мужчин, будет, что рассказывать потом девушкам в барах.
Мне стало смешно и немного обидно оттого, что сюда отправили какой-то подростковый отряд. Зато пришло понимание, почему они такие не приспособленные к действиям в лесу.
– Дети, лет-то вам сколько? – с насмешкой поинтересовалась я. – Вам оружие вообще доверять можно?
– Лейтенант Прокофьев, – представился раненый с рассеченным лбом, обработанным зеленкой (честно, ради смеху) и проклеенным парочкой пластырей, чтоб царапина дальше не пошла. – Мы пришли по приказу полковника Генадьева.
– И что?
Парень растерялся, огляделся по сторонам, надеясь получить поддержку от своих товарищей. Но те лишь удивленно глядели на меня и порой на чайник, начавший выпускать обильные клубы пара за моей спиной.
– Кружки доставайте, – скомандовала я и отправилась обратно в дом – за своей.
Заодно внимательно оглядела стол и не удержалась от возмущения:
– И это все? Вы сюда меня объедать приперлись? Один паек на пятерых вам что ли выдали? – моему негодованию не было предела, я остановилась от подобной «щедрости» юных вояк и уперла руки в бока.
Ответственный за провиант смущенно достал вторую коробку. На стол встали ровно такие же продукты – пара пачек галет, пакетики с кофе, чаем, сахаром, солью, перцем и сливками, касалетка со шпиком, еще одна с гречкой и тушенкой, сухое горючее, спички и витаминизированный напиток для разведения в воде. Мда, надеюсь, что это им выдавалось не на весь день. Учитывая размеры ребят, им такого хватит только перекусить перед обедом.
– И что, это все? Вы как собирались выживать в лесу? Неужели охотой решили спасаться? – не унималась я.
– Остальное съели, – неловко оправдался темноволосый и сдвинул коробки на край стола, ожидая моего решения.
Они все глядели на меня. Ждали, что я предложу, как решу вопрос с их питанием. В этом отряде не было главного. Или главный сейчас тихо дышал на лавке, без сознания и возможности руководить.