Алла села за единственно свободный столик рядом с окном. Осмотрелась. Интерьер незатейлив. Деревянные столы и стулья, акварельные зарисовки на стенах, кое-где стояли небольшие вазочки с очевидно искусственными цветами. «Таааак! Салфеток нет. Пятна на столе», – сморщилась Алла. Но есть хотелось смертно, а времени на смену места совершенно не было – руководитель был в офисе и опаздывать никак нельзя. Алла ещё раз вздохнула, сморщила нос и с тоской стала ждать официанта, как иногда на работе приходилось ждать какого-то совещания или встречи – точно знаешь заранее кто и что будет говорить, а времени и усилий на разговор придётся потратить.
Алла упёрлась взглядом в окно – а там жуть и тоска – московская серость накрыла город, непрестанно моросил дождь, какой-то пьяница просил милостыню, а в аптеке напротив слишком яркая и броская бегущая строка предлагала скидки на лекарства от геморроя. «Мрак», – простонала Алла. Как же тоскливо начиналась для неё эта осень. Не послушав мужа, который отговаривал от работы, а наоборот предлагал куда-нибудь уехать отдохнуть, Алла твёрдо решила заняться самореализацией. Быстро нашла интересное предложение и устроилась пахать, как пашет большинство в этом городе. Сначала всё было довольно-таки неплохо – новый круг общения, чувство собственной важности и, конечно, небольшие, но свои заработанные деньги. Теперь же Алла жалела о своём решении – её мучили ранние и мрачные подъёмы на работу, раздражали все люди на свете, и особенно доводили коллеги в офисе, пробки утром, пробки вечером, какая-то вечная усталость и апатия, дождь и слякоть, грязь, серость и можно продолжать очень долго. А особенно на Аллу давило, убивало настроение и желание жить, данное самой себе обещание не есть сладкого и мучного.
А сейчас Алла сидела в кафе, где так вкусно пахло свежим хлебом, горячими круассанами и сдобными булками – ей даже казалось, что она чувствует хлебный мякиш у себя в руке, такой плотный, но податливый, слипающийся при сильном нажатии и тающий во рту.
Подошла официантка. Улыбнулась. Поздоровалась. Дала меню. Улыбнулась. Ушла. Потом снова вернулась. Приняла заказ. Ничего не записывала. Только внимательно слушала и кивала головой. В конце произнесла «хорошо» и быстро ушла. Снова вернулась – принесла хлеб. Алла разочарованно посмотрела на два ломтика. Конечно, к обеду бесплатно полагается не тот заманчиво пахнущий и вызывающий обильное слюноотделение хлеб, а лишь слегка засохшее и немного серое, совсем неаппетитное его подобие.