– Эш, иногда я думаю о том, откуда я родом и где я сейчас, со временем я стану миллионером. Моя история – это ведь настоящая американская мечта, – говорил он.
Всего в паре кварталов от Café Mafa каждую неделю, когда на улице была хорошая погода, тусовались двадцатиоднолетний Тревор и двадцатидевятилетний Малкольм. Эти два темнокожих промоутера иногда работали в команде с Сампсоном и Сантосом. Тревор был в бизнесе всего год, а Малкольм уже восемь лет, поэтому он обучал Тревора, как правильно знакомиться с правильными девушками. Рост Малкольма был сто девяносто один сантиметр, он вырос в Бруклине, в районе Флэтбуш (не самое престижное в мире место). Зато он поднялся до высот, которые и не снились его школьным друзьям.
– Я исключение, – рассказывал он о тех, с кем вырос, – девяносто пять процентов из них, а если быть более точным – то все девяносто восемь процентов, ни разу в жизни не путешествовали по Европе, в отличие от меня.
Становление Малкольма как промоутера началось, когда один его друг в спортзале пригласил его на тусовку, а заметив, какой Малкольм общительный, предложил ему попробовать поработать начинающим промоутером. Кстати, среди промоутеров это была стандартная практика: на первых порах им платили либо по пятьдесят долларов за девушку, либо просто сто-двести долларов за вечер. Малкольм окончил Нью-Йоркский университет со специализацией в бизнес-маркетинге и работал в фирме, которая занималась связями с общественностью. Для того чтобы совмещать работу в ночных клубах с основной, ему пришлось перейти на неполную занятость. В итоге он полностью перешел на сторону ночной жизни. На момент нашего знакомства он уже работал в клубах и на частных клиентских вечеринках в Сен-Тропе и на Ибице. А о том, насколько приличные у него доходы, красноречиво говорили его аксессуары – ремень от Versace и парфюм от Dolce&Gabbana с цитрусовыми нотами.
– Эй, они, между прочим, стоят сотню баксов! – проворчал он, когда я попыталась им подушиться.
Малкольм был крупным темнокожим мужчиной, поэтому ему нравилось, когда его окружали девушки, так в белом мире VIP-элиты он казался менее опасным. Цеплять девчонок он начал еще в старшей школе, по дороге из Бруклина на Манхэттен, когда ехал со своими друзьями на метро. Тогда это было для них просто игрой.