Дядюшка Гарри, упитанный рыжебородый весельчак, был человеком добрым и простодушным, любил выдумывать разные анекдоты и с удовольствием рассказывал их всем в округе. Он приходился Терезе братом, хотя общего на первый взгляд между ними было мало. Его жена, тётушка Элен, напротив, была женщиной строгой и немногословной. Когда дядя громко хохотал над очередной своей шуткой, она лишь вздыхала и снисходительно улыбалась.
Генри ещё издалека увидел большую фигуру дяди, чинно вышагивающего по улице под руку с супругой. Они несли большую корзину, то ли с фруктами, то ли со сладостями… Генри равно любил и то и другое!
Праздник удался на славу. В тесном семейном кругу было уютно и весело. Пришла пора дядюшкиных анекдотов; он их, несомненно, приготовил заранее, некоторые были действительно очень хороши, и все хохотали от души! Прошло немало времени и Тереза уже хотела подавать чай, как вдруг дядя Гарри хлопнул себя по лбу:
– Тьфу, чуть не забыл, Генри, у меня для тебя письмо! По дороге к вам мы встретили почтальона, старика Себастьяна. Узнав, куда мы направляемся, он вручил мне его, наказав передать тебе.
– Письмо? Мне? – удивился Генри.
Дядя достал из кармана жилета конверт и потряс им в воздухе:
– Именно! Думаю, оно от наших родственников в Дувре, хотя это странно: они так редко дают о себе знать…
Генри принял из рук дяди небольшой серый конверт. Добрая его половина была заклеена почтовыми марками. Похоже, что письмо проделало долгий путь.
– Странно, – произнёс Генри, – здесь нет обратного адреса!
Мальчик надорвал конверт и заглянул в него, но письма там не оказалось. Вместо него в конверте лежала открытка. Совсем не лучшего качества, немного помятая, затёртая по краям, будто перед тем, как отправить, её долго носили в кармане. Генри принялся с интересом её рассматривать.
На фоне синего неба высилась гора. Её вершину и склоны покрывали вечные снега, а у подножия были видны густые леса и необъятная зелёная долина. Генри всматривался в очертания снежной вершины, и ему казалось, что он видит, как плывут облака, слышит, как шелестит листва, и чувствует, как свежий ветер дует ему в лицо. Мир во всём своём великолепии предстал перед ним – неизведанный, великий, опасный и ослепительно красивый… Вдруг внезапная мысль пронзила сознание: «Постойте, а что, если это та самая гора, на склоне которой погиб отец, что, если это Монблан?!»