– Да-да, конечно, – я спокойно согласилась с Виктором, а внутри бахал набат громче и громче: «Что здесь происходит?»
– Так, если семь часов, – мой провожатый чуть выставил вперёд руку, так что рукав пиджака оттянулся и открыл наручные часы на кожаном ремешке, – должно быть, только медсестра дежурная на месте.
Мы подходили всё ближе к центру села. Дома, дома, деревянные, многие свежеокрашенные. Народу на улице почти нет. Оно и понятно – время ужина. Кто-то ещё стоит во дворе, лениво загоняя корову на постой. У одного дома на лавке сидели две ветхие старушки в ярких платках, тёмных платьях и лёгких фуфайках на плечах. Они звонко и запалисто что-то обсуждали:
– Обсапутся, как есть, обсапутся! – сердито говорила одна.
– Да налопаются, чё тут ищо! – ворчливо вторила ей другая.
– Избу-то запри да подём.
Старушки-подружки ненадолго умолкли, завидев нас.
– Вечер добрый, Виктор! – поздоровались они чуть ли не ласково, но с подозрением посмотрели на меня.
– Здравствуйте, здравствуйте! – мой спутник кивнул.
– Гостей привёз?
– Да, на недельку-другую, – ответил Виктор, видимо, чтобы избежать лишних вопросов.
Скоро мы свернули на пустынную площадь и прошли мимо здания администрации, на входной двери которого я увидела серп и молот. Ещё издалека я заметила полотнище красного флага на крыше. Забавно. Какой-то ностальгический флешмоб в тренде? Типа «Знаковые места прошлого и настоящего» и они участвуют.
Кабинет фельдшера находился на первом этаже в здании, которое мне всегда казалось, закрыто навеки вечные. Да и дверь вроде была грубо заколочена. Как и окна. Надо же, отреставрировали.
Виктор оставил поклажу на лавке в коридоре, уверенно постучал в дверь и, услышав громкое «Войдите!», провёл меня в пропахший хлоркой кабинет.
– Виктор, здравствуй! Что случилось? С Настасьей Михайловной плохо? – из-за стола вышла круглолицая медсестра с белым халатом внакидку на летнее платье и озабоченно смотрела на моего спасителя, пока я пряталась за его спиной.
– Да нет, вот привёл вам работу. Что-то странное случилось. Нужно оказать первую помощь.
– Да, прошу прощения, – я вышла к медсестре.
Она опасливо взглянула на мою шею, прищурилась и коротко сказала:
– Присаживайтесь, – и добавила с деланной улыбкой Виктору. – А ты не уходи пока, ладно? Или спешишь?
– Подожду, конечно, – со всей серьёзностью и ответственностью кивнул он. – Буду в коридоре.