— Он сын олигарха. Ну и что, это нисколько не лучше.
Представляете, что будет...
— Не ной! — Рогожин хлопнул рукой по столу. — Это не нам решать,
что с ним будет! Сказано домой, значит домой!
— Кем сказано?
— Им... — Рогожин поднял взгляд вверх.
— Кем им? — майор непонимающе смотрел на эту пантомиму.
— Не тупи...
— Ох, ты-ж! — Васильев вытер платком моментально вспотевший лоб.
— Что ж ты сразу-то не сказал?
— Говорю!
— Значит, у Него на парня свои планы?
— Да...
Посидев какое-то время с ошарашенным видом, Васильев задал
щекотливый вопрос:
— Но почему тогда ты его оставил умирать, вместе с тем
парнем?
— У него хотя бы шансы были, да и Тунгус бы выжил, если бы не
шальная пуля...
— А если бы погиб?
Рогожин тяжело вздохнул:
— Жалко было бы... А вот то, что волнует тебя... Я должен
приложить все силы, что б учить его, но беречь не имею права — не
больше чем остальных. Таков приказ! Его приказ!
Две недели, две недели — ля-ля-ля! А я схожу с ума! Достали нас
уже на второй день, точнее на первый, но тогда мы просто тупо
сидели в прострации и шизели... А тут вроде осознано шли.
Представляете, выходит дяденька и начинает пичкать вас информацией
о том, как должно перекосить лицо в том или ином случае. А попытка
научить нас управлять эмоциями? Представляете, говорит:
— Я сейчас расскажу анекдот, а вы должны сдержать эмоции...
И начинает:
— Поженились зайчик и белочка. Год живут вместе, два, три, а
детишек у них нету. Пошли к доктору. Доктор взял анализы, провёл
тесты и говорит: «К сожалению, хочу вас расстроить. Но детишек у
вас нету не потому, что вы зайчик и белочка, а потому что... Вы
мальчик и мальчик!»
Он видимо рассчитывал, что мы будем судорожно прятать улыбки. Не
тут-то было, парни хором начали ржать. Нас понять можно, тема
больная... Если у соседей и были женщины, то мы до них добраться не
могли. И хотя до такого, как в анекдоте, конечно бы не дошло, но
мысли молодых и здоровых парней были повёрнуты в одну сторону.
Короче вынос мозга! И вот, на второй день, всё началось по
новой. Спасение пришло как всегда неожиданно, в лице любимого
командира. Через два часа, когда половина народа спала с открытыми
глазами, заявился Рогожин. Постоял, посмотрел, плюнул и спас нас —
заявив, что всё должно быть в меру.
С этого момента стало полегче, два часа с особистами, час с
Рогожиным. Хотя, тот тоже начал чудить... Ну, это мы так думали, со
временем же стало понятно, что командир, как всегда, прав!