Вот поэтому все остальное стало настолько ничтожным, что об этом было невозможно задуматься, даже применив силу воли. Повлиять на килограмм или чуть больше нейронов, помещенных природой в черепную коробку было невозможно, и мозг сам отбросил не нужное.
Вместе с телом проснулись и инстинкты. Не те человеческие потребности, как принято говорить в обществе, а именно тот первобытный инстинкт, потому что он был всего один и охватывал все существо – о себе дало знать растущее чувство голод.
План как можно быстрее покинуть этот склеп был сметен чувством голода и распался. Неизвестно на какие частицы распадаются мысли. Взять и выйти отсюда точно не выйдет и Павел, перекинув сумку за плечо, выдвинулся исследовать местность. Вчерашняя самая первая вылазка для обустройства стоянки не прошла бесследно. Машинист уже довольно сносно ориентировался на площади в один гектар и научился ловко скользить между завалами и нагромождениями. Чутье уже подсказывало, и он часто угадывал, где между вагонами есть проход, и с какой стороны лучше обойти поезд, чтобы не тратить драгоценное время на возвращение назад.
Пока чаще всего попадались грузовые составы, которые большого интереса не представляли. Модели эпохи Советского союза и, собранные в более раннее время. Целый музей. Правда экспонатам не помогла бы и очень глубокая реставрация. Заглянув в пару вагонов, убедился, что они пустые и больше на них свое время он не тратил. Обходил и кабины «старичков», так как найти там что – то съестное было маловероятно.
Возможно, удача улыбнется здесь. Преодолев очередное препятствие из покореженного железа, Павел наткнулся на относительно целый пригородный электропоезд темно-зеленого матового цвета. Не торопясь дошел до конца поезда, к нему он был ближе, и забрался внутрь с целью обследовать его с хвоста до головы.
Глаз замыливался – разбитые вагоны, оторванные сиденья. Ни чем не примечательная картина. Она была здесь повсюду. Крошево из стекла, с частями букв «Не прикасаться», заклинившие двери, иногда их удавалось открыть, а иногда и нет.
Тогда приходилось выбираться наружу и разными путями проникать в следующий вагон. Один за другим они были пустые – пустой, пустой, и снова ничего. В некоторые он даже не влазил, а просто осматривал сквозь оконные проемы. Осмотрев все вагоны, добрался до кабины машиниста и приготовился увидеть привычную картину, но она оказалась абсолютно пуста. Никого.