Я хотел было наклониться и поднять ее, но вовремя остановился и вместо этого сказал:
– Мой дядя держал такой ларчик под кроватью и каждый вечер пересчитывал.
– Врешь, – отрезал король. – Ты никогда в жизни не видел столько золота.
Откуда ему было знать, что однажды ночью я злоупотребил его гостеприимством, прокрался в мегарон и под полом, где тянулись трубы отопительной системы, прополз в сокровищницу. Там в душной темноте я проспал целый день на его окованных сундуках.
Саунис постучал по опрокинутому пустому ларцу:
– Все это золото я предложу в виде награды, если тебе не удастся принести то, за чем я тебя посылаю. Награда будет выдана любому человеку, из этой страны или из другой, кто доставит тебя ко мне. – Он поставил ларец как надо и захлопнул крышку.
У меня засосало под ложечкой. От такой награды никто не откажется. За мной будут охотиться по всему свету, от края до края.
– Ты мне, естественно, будешь нужен живым, – добавил король и стал подробно описывать все гадости, которые произойдут со мной, когда я попаду в плен. После первых же примеров я старался не слушать, но он все говорил и говорил, и я сидел, загипнотизированный, как воробей перед удавом. Волшебник стоял, скрестив руки на груди, и слушал столь же внимательно. От его волнения не осталось и следа. Доволен, наверное, что король принял его план и своими угрозами воодушевляет меня на работу. А у меня внутри делалось все хуже и хуже.
Через обещанные полчаса меня вернули в камеру, и после беседы в личном кабинете волшебника она показалась теплой и уютной. Как только стражники ушли, я плюхнулся на каменную скамью и бесцеремонно выкинул из головы короля с его угрозами. Об этих ужасах лучше не думать. Вместо этого я стал во всех подробностях представлять себе, как выйду из тюрьмы. Устроился, насколько можно, поудобнее и вскоре уснул.
Наутро за мной пришли двое стражников и снова застали врасплох. Я-то думал, что путешествие, о котором говорил волшебник, начнется не скоро – ведь его надо тщательно спланировать. А королевское одобрение получено не далее как этой ночью. Мои надежды, то взлетавшие, то падавшие, снова поникли – до меня дошло, что волшебник не сказал, далеко ли мы направимся. Может, всего на несколько миль. Но все равно я был рад освободиться от цепей.