– Тссс. Ты чего? Все будет хорошо… не надо.
Она подняла к нему залитое слезами лицо.
– Спаси мою дочь, Николас. Только ты можешь мне помочь!
– Но что случилось?! Лина, я не Фэй – не могу угадывать твои мысли и видеть насквозь?
– Ликаны… Они выкрали Кристину. Они требуют, чтобы ты снял блокаду, иначе они убьют ее.
Николас почувствовал, как цепенеет его тело. Руки, еще секунду назад сжимающие ее плечи, опустились.
– Витан! Проклятый пес!
Женщина вцепилась в князя мертвой хваткой
– Николас. Ты это сделаешь? Ты прекратишь осаду?
Она замерла в ожидании ответа, а он почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Его ответ убьет ее, сразит наповал. Но он не может иначе. Прежде всего братство, и только потом личное.
– Нет, Ангел. Я не могу.
Женщина отшатнулась от него, как от прокаженного.
– Это твоя племянница, моя дочь, Николас? Ты бросишь ее на произвол судьбы. Ты откажешь мне?
– Лина, милая, пойми, я не могу отступиться сейчас, слишком многое поставлено на карту. Именно этого добивается Витан. После этой победы они будут жаждать следующей.
– Но это моя дочь! Ее жизнь дороже ваших побед и тщеславия!
Лина побледнела от гнева, а потом краска резко прилила к ее лицу.
– Ты хочешь, чтобы я тебя умоляла, чтобы валялась в твоих ногах. Только скажи. Чего ты хочешь, Ник?! Хочешь меня? Я – твоя. Я уйду от Влада и буду только с тобой.
Николас смотрел, как она лихорадочно теребит пуговки на кофточке. Он перехватил ее руки и резко тряхнул.
– Успокойся! Не смей раздеваться! Мне не нужны такие жертвы и никогда не были нужны! Я не могу отозвать воинов и ищеек, не сейчас и ни завтра. Они почти сдались. Я не буду рисковать. Начнется война, Лина. Ты это понимаешь?
Женщина вырвала свои руки из его цепких пальцев.
– Я понимаю, что у них Кристина, и если мы ее не спасем…
Николас чувствовал смешанные чувства, но они были совсем не такими, как он ожидал. Ему больше не хотелось заставлять ее быть с собой, владеть ею любыми способами.
– Лина, ты никогда не будешь со мной, ты любила, и будешь любить только его. Прошли годы. Все в прошлом. Возможно, у тебя остались воспоминания, у меня тоже, но это нелюбовь и любовью никогда не было ни для меня, ни для тебя. Страсть. Что-то мимолетное. И мой ответ – нет. Я не сниму блокаду.
– Ник, но тогда она… она погибнет.
Лина пошатнулась, и Николас подхватил ее за плечи, вновь прижал к себе.