Леон Руэ несколько раз похлопал по плечу пекаря, который все еще не до конца понимал, что произошло. С недоверчивым прищуром судья выясняет детали.
– И, позвольте поинтересоваться, как же вы все это поняли?
– Не хотелось бы загружать вас теоретическими знаниями из прикладной психологии, но у этого человека все было написано на лице. От меня потребовалось лишь нажать на его больное место – гордость. Ну а вам, ваша честь, наверняка поможет произвести обыск в его недавно открывшемся офисе на бульваре Гижо. Считаю, что там вы найдете много интересных документов, обличающих этого подлого дельца. К тому же, у вас есть замечательный повод – нападение в зале суда в присутствии свидетелей.
– То есть это – ваша догадка, я правильно понимаю?
– Догадка, но чертовски хорошая!
Обаятельный джентльмен с широкой улыбкой на лице развел руками. Судья, очевидно желающий побыстрее закончить, смягчил интонацию.
– Мсье Руэ, вам придется оплатить ущерб, нанесенный вашим реквизитом.
– С превеликим удовольствием!
– Мсье Огюст, дело передается следователям, офис Ренарда Рузе будет обыскан, если там будет обнаружено что-то, доказывающее злостные намерения этого господина, ваши требования о компенсациях будут удовлетворены. На этом, заседание объявляю закрытым!
Стук молотка ознаменовал конец слушания. Спешно полный судья собрал разложенные документы и, поправив рясу, направился к выходу под шумные овации из зала. Публика больше не сдерживала себя в эмоциях. Мисс Ювениль торопилась за своим начальником, поравнявшись с обаятельным блондином, она украдкой улыбнулась и кивнула ему, после чего перевела взгляд на пекаря, секунду спустя, секретарь скрылась за дверью. Андрэ Огюст, не понимая, откуда пришла помощь, горячо трясет руку мсье Руэ, благодарит его, приглашает в пекарню, когда там закончится ремонт. Довольная публика, насытившись представлением, постепенно покидает места, в зале становится просторнее. С шумом поток людей хлынул мимо удивленной мадам Буллер в, до этого момента, тихое фойе. Пожилая дама не спешит к ним присоединиться, трюк Леона Руэ, который задумавшись стоит у своего реквизита, произвел на нее впечатление.
Последний офицер, проходя мимо, поклонился женщине, больше никого не осталось. Мадам Буллер, наконец, встала со своего места и медленно направилась к трибуне.