Warum? Warum?
«Господи, эта дура ведь с утра ничего не ела… И что, мне теперь идти ее уговаривать?! Поешь, деточка! За па-апочку! За ма-амочку!»
И генерал все-таки тихонько взвыл, как от зубной боли.
Постучал и просунул голову Степка.
– Пап, ты в наушниках. Можно я тихонечко магнитофон включу?
– Валяй… Нет, стой!
Степка, успевший обрадоваться и снова приуныть, повторил:
– Тихонечко!
– Слушай. Давай-ка перебирайся сюда. Здесь будешь… как ты там говоришь – кайфовать! Пластинки тронешь – шею сверну!
Сын изумился и забыл поблагодарить.
– А картинки можно приклеить?
– Не наглей. Твоих волосатиков тут не хватало. Все. Шагом марш. Нет, постой… Я сейчас пойду прогуляюсь, а ты давай сестру покорми…
– Как это?
– Из ложечки! Иди, не зли меня.
На улице было уже совсем темно и холодно.
У подъезда майор Юдин, держа на руках свою визжащую и вертящуюся собачонку, ругался с владельцем громогласно лающей и рвущейся с поводка черной овчарки:
– Намордник надо надевать!
– Да ваш сам лезет все время!
При виде генерала все, кроме пекинеса, замолчали.
Юдин глупо спросил:
– На прогулку, товарищ генерал?
«Нет, на блядки!» – захотелось ответить, но Василий Иванович, конечно, сдержался и просто промычал:
– Угу.
Он ведь вообще не матерился. Только про себя. И то нечасто.
Да и что на людей-то бросаться. Юдин, что ли, виноват?
Издалека доносилось неясное и нестройное пение рот, вышедших на вечернюю прогулку.
Пели в основном ненавистную «Не плачь, девчонка». Фирменную пэвэошную песню «Нам по велению страны ключи от неба вручены» исполняла исключительно рота обслуживания, которой вручены были только разводные сантехнические ключи. Со строевыми песнями вообще была беда – или совсем тупые и некрасивые, или бойцы так переврут мелодию, что взыскательные уши Василия Ивановича вяли, как хризантемы в романсном саду.
Увидев шедшую навстречу парочку, генерал свернул с освещенной дорожки вниз, к озеру. Не хотелось видеть людей.
Здесь, как ни странно, было намного светлее – от снега, берез и надкушенной с правого бока луны. Светлее, тише и лучше. Генерал вступил на темнеющую тропинку и тут же – но все-таки поздно! – вспомнил о не посыпанной песком территории КПП!
– Ой! О-ёй! О-о! О! О-о-о-о-о! – кричал Бочажок и несся, выделывая какие-то немыслимые телодвижения и рассыпая беломорские искры, по раскатанной мальчишками ледяной трассе.