— Это да, — расправляет плечи, — на этом деле я пару динозавров
схарчил. Хотя и меня переигрывали, — в голосе слышатся нотки
грусти. — Но не люди...
— А как же планы, ого-го?
— А что планы? С ними всё в порядке. Это ведь метка. Хочешь
видно, хочешь, нет. В случае смерти, например, жрец получит сигнал.
Она же исчезнет, и увидеть её сможет только Посвящённый. В данном
случаи человек с амулетом, посвящённым тому же богу. То есть
мне.
— В смысле, если я захочу, наколка исчезнет?
— Метка. Это метка. Вот попробуй.
Сняв верхнюю часть формы и, скосив глаза, уставился на Коршуна.
А тот, как будто издеваясь, не обращал на меня внимания.
— Ты мысленно прикажи спрятаться.
Вот сколько не пытался, результата ноль. Долбанная птица как
будто издевалась надо мной.
— Не веришь. Руслан покажи.
Рогожин отставив в сторону кружку, с серьёзной миной на лице,
разделся. Степаныч и Васильев с интересом уставились на него. Глядя
с ироничной улыбкой в мою сторону, произносит:
— Друг мой, пора спать.
Коршун на его груди начинает бить крыльями, как будто взлетая,
щёлкает клювом и исчезает... Мать моя!
Прав был Всеслав, дело в вере. Пусть не сразу, а ещё после
нескольких попыток, моя птичка захлопала крыльями и, удивлённо
посмотрев на меня, исчезла. Ещё через пару минут, удалось вернуть
её обратно. Вот такие пироги...
О метке было сказано ещё довольно много, но пересказывать весь
разговор — смысла нет. Важнее другое. Именно с её помощью Руслан
ограничил способность к ускорению, теперь, как вы знаете, оно
срабатывает только на смертельную опасность. Но сделано это было за
тем, чтоб развивать мою собственную реакцию. Давно заметил, что
быстрее обычных людей, как и парни. Которые, как выяснилось, все
как один обладают врождёнными талантами. И метка здесь не при чём.
Хотя, как мне объяснили, она помогает быстрее обучаться. Но вот
чтоб была польза — надо «пахать»... Ибо ничего не бывает бесплатно.
Можно рассчитаться кровью, а можно потом и болью. И если первый
вариант быстрее, то второй надёжней...
— Ну что, горячие русские парни, давайте о приятном? — Всеслав,
хищно скалясь, радостно трёт ладони. — Поговорим о
жертвоприношении?
Мы с Васильевым чуть не рухнули, выпучив глаза и уставившись на
бога.
— Ну чего смотрите? Вы с предателем собираетесь разбираться? —
слегка склонив голову на бок, пристально смотрит на нас всех.
Командиры кивают, а у меня радостно щемит сердце.