– Ну, дочурка, – отчим по-хозяйски положил руку ей на талию, – скажи мне, что у нас сегодня на ужин?
– Картошка, – сбрасывая его худую, в веснушках, руку, ответила Александра. – Омаров не завезли.
Он хохотнул и, отодвинув ногой подбежавшего к холодильнику Бадди, открыл дверцу, достал банку пива.
Пиво? Опять? Александра ненавидела отчима, который занял в семье место отца. Даже за столом на их маленькой кухне этот тип сидел теперь на папином месте у самого окна с голубыми занавесками, откуда хорошо видно двор, обсаженный по периметру подстриженным кустарником, детскую площадку, оккупированную ребятнёй, и край дороги с вереницей машин. Чувствовал себя хозяином. А ещё прицелился на отцовскую чашку с весёлым петухом и надписью «Доброе утро». Саша чашку отняла, спрятала в ящике письменного стола. Пусть знает, что не всё ему тут дозволено.
Да, ненавидела она его, но ради матери терпела. Только при взгляде на этого никчемного мужичка светлело мамино лицо. Что она в нём нашла? Вот загадка, на которую Александра вряд ли найдёт ответ. Симпатичный, да, но не писаный красавец, а ещё и ленивый, пьющий – вот далеко не полный список его «достоинств». Или за этим стояла боязнь одиночества стареющей женщины? Может, в этом разгадка? Как бы то ни было, года три назад Тимофей пробрался в их с мамой жизнь, в их квартиру и отлично себя чувствовал здесь в качестве маминого мужа. Ещё и руки распускал, гнусный паук!