– Ох, а как же я хочу кончить с тобой. – шепчет Олег и неприятно прикусывает мочку уха, я морщусь и бью его наглое лицо по щеке. Не люблю его неприятные, пошлые намеки. Его юмор порой меня утомлял.
Олег помогает мне сесть в свою спортивную машину, которая никогда мне нравилась. В неё было неудобно забираться, приходилось складываться вдвое, чтобы поместиться. Не знаю, зачем Олег вообще её купил?
– Статусно же. – всегда говорил он, заводя мотор. Любил он покрасоваться. Но заслуживал это. Как никак жизни пачками спасал. Ни одно сердце завёл.
Вечеринка в честь нового акционера проходила в Москве Сити в новом ресторанчике на сотом этаже. Я не была в нём, но все говорили, что там очень пафосно и лучшие блюда в столице.
– Ты что-нибудь слышал вообще про этого акционера? – зеваю и пытаюсь не заснуть в авто по дороге на мероприятие. Погода выдалась пасмурная, дождь лил как из ведра, придавая грусти.
– Неа. Говорят какой-то опасный мужик из мухосранска, быстро набирает обороты и множит свой капитал. Хочет баллотироваться в губеры или мэры, поэтому купил нашу больничку, чтобы набрать себе баллы. Типа, как жизни людям спасает и так далее. – Олег был всегда далёк от политики, его интересовала хирургия и он сам любимый. Немного ещё секс. И он был на третьем месте в списки приоритетов.
Через пол часа мы приехали в ресторан. Олег помог мне выбраться из машины и передал ключи парковщику, прося поаккуратнее с его малышкой. Не удерживаюсь и улыбаюсь. В его стиле.
– Ты обещал, что мы долго тут не пробудем. – напоминаю Олегу, заходя в клоаку и натягивая на лицо улыбку. Маску я держать умела, жила с ней уже многие годы, скрывая свои истинные чувства.
– Да, мне нужно только встретиться с этим хером и всё. – обещает Олег и целует меня в губы.
– Как его зовут? Как он выглядит? – спрашиваю у него, принимая бокал с шампанским и делая маленький глоток. Хочется поскорее забыться и смыть вкус губ Олега, который недавно ел рыбу, которую я так не люблю.
– Да хрен его знает. Имя у него ещё какое-то библейское. – У Олега была удивительная способность не запоминать ничего, что за пределами хирургии и было ему не так интересно. – Типо твоего.
– Типо моего? – со смехом спрашиваю его, а у меня внутри всё напрягается. Не люблю библейские имена. Человек с таким именем нанёс моему сердцу глубокую рану, сделав одинокой на многие годы.