У крыльца, разбитого и будто медленно сползающего под землю, Даниила Андреевича ждала угрюмая женщина в платке и бесформенном платье. В руке она держала старый складной телефон, которым, кажется, готова была ударить полицейского.
– Я от владыки Иосифа, – сказал Даниил Андреевич, поднося руку к нагрудному карману. В последний момент вспомнил, что владыка сказал удостоверения не показывать и на свой полицейский чин, тогда еще не заместительский, не ссылаться. Опустил руку, встал вольно.
Женщина молча повернулась и пошла к озеру. Даниил Андреевич хотел заглянуть в избу, но дверь была плотно закрыта, поэтому он последовал за женщиной. Прошли мимо навеса. Вблизи стало видно, что пакеты и коробки – продовольственные. Склад таких пайков Даниил Андреевич видел в городском распределителе. Там они были затянуты в пленку и походили на белесые кирпичики, здесь же их скинули без разбору, сорвав, видимо, пленку и распечатав пару, которые так и лежали, вскрытые, высыпав на землю пакеты с крупой.
За избой земля заканчивалась двухметровым обрывом, под которым плескалась зеленая, заросшая камышом вода. У самой кромки лицом вниз лежал ребенок. Даниил Андреевич сначала заметил его грязную рубашку, длинную, служившую, видимо, и штанами, и только потом понял, что ребенок, очевидно, мертв.
– Вот, – сказала женщина. – Забирай.
Она ткнула куда-то в сторону, и Даниил Андреевич медленно обернулся. Возле стены избы стоял багор с изогнутым крюком на конце.
– Что, простите? – Он понял, что сказала женщина, но пока не успел собраться с мыслями. Митрополит не объяснял, что именно нехорошее случилось в детском доме.
– Палку возьми, – сказала женщина.
Даниил Андреевич взял багор. Женщина встала у стены, скрестила на груди руки.
– А что с ним случилось? – спросил Даниил Андреевич. Он снова посмотрел на ребенка, опустил багор, потом бросил на землю. Женщина ничего не ответила. Тут Даниил Андреевич взорвался. На должность его утвердили тогда недавно, с церковными он дела почти не имел – только с митрополитом, и то в первую очередь по административным делам. Набросился на женщину, даже кулаком замахал, хотя бить, конечно, не стал. Женщина слушала его невнимательно, смотрела мимо. Из множества вопросов ответила всего на один, о том, как зовут погибшего:
– Федор.