Автопортрет с крылами из осоки: стихи о Любви, любви и немного о поэзии - страница 9

Шрифт
Интервал


(Дикий мёд

И сахарная вата).

Хочу другую,

Неизведанную,

Чтобы

Частью меня стала,

А не была.

(Бездна

И стелящаяся трава.)

– Верни Лилит.


Ева – репейник,

Магнит:

– Люблю, не прогоняй.

Для нас – рай.

Зачем тебе та?


Лилит,

Изгнанная, нагая,

Целомудренная.

Что с ней стало?

Подглядывала в дырочку

В изгороди

Между раем и прочим.

Плакала ночью

Слёзы-звёзды

На небосвод.

Ветром стонала,

Ревела,

Рыдала –

Звала Адама,

Клялась, что любит.

Оправдывалась:

– Не хотела

Преклоненья,

Хотела равности

В отношеньях.


Он вновь

Целовал её руки –

Через изгородь,

Она ладонью

Передавала

Ему касанье

Своих губ.


Душа Евы

Вскипела.


… встретила змея …


15 августа 2003 г.

Моисей


Еще не время, не слово, не странствие, не река.

Еще утроба ее тяжела, как плен, и резка, как плеть,

Еще зеленые листья жестокого тростника,

Воткнувшись в небо, с зарей начинают петь,

С зарей начинают сохнуть. Ржавеет медь,

Которой Яхве избыться о кислород

Не предназначил. Но как ей перетерпеть,

Когда младенцев, разверзших чрево, немой народ

Уносит в мутную воду? Не исполоть

По буквам горе, сквозь душу пронзившее плоть.


Не отстрадать августу всех – полыхающих – звезд:

Ожог от звезд на небе – всхлип и невнятная вязь.

К Тебе не башню молитвой строила – выплетала мост.

Но пуповина, дитя державшая, оборвалась.

Так рвется мех от борьбы молодого вина,

Лишается спелых плодов старый инжир,

Слабей натяженья оказывается струна,

Мелодию перегревшая в оболочке жил.

Вскипает кожа мозолями о тростник,

Рвется наружу кровь и за ней – душа.

Вслушивается – и не может наслушаться – в крик

Теплой волной уносимого малыша.


Покровом дырявым готова упасть ночь,

Так долгожданна, неотвратима и так легка.

Богом ведомая, фараонова дочь

Видит младенца в корзинке из ржавого тростника.


9 августа 2021 г.

Исход


ВВК


Как воду, перейдя абсурдность речи, –

Так шли евреи, пламенела в Небо

Молитва общая, ступни сминали камни,

И дно, которое вовек не зрело света,

Открылось, как красавицы чело,

Отбросив прочь фату из мокрой соли.


Туман, сраженный солнцем, пал на плечи,

И ветер пел уныло и нелепо,

Хрустели под ногами сочно камни,

И Мойша шел, и шли апологеты

Вослед ему, немыслимы числом,

Мир задохнулся и восстал от боли.


Мир шел, себя спасая от юдоли,

И впереди их ждали сорок лет,

И Бог уже готовил камни,

Которым суждено разбиться

Скрижалями, дарованными Богом,

И впереди ждала их с Неба манна.


Мир шел к свободе из неволи.