Надир вставил разряженные гранаты в магазин гранатомета и подал сигнал «Приготовиться к атаке».
В бою Исмагулов редко использовал средства связи скафандров, у военных полицейских были небезосновательные подозрения, что боевики всего мира давно научились слушать эфир, и никакие способы шифрования сигнала не помогали. Заявить об этом в открытую, означало нанести удар по имиджу Компании производителя, а быть у врага как на ладони никому не хотелось, поэтому в своем взводе командир разработал систему сигналов, подаваемых движением руки или оружия. Это было довольно удобно, поскольку каждый боец взвода видел силуэты своих товарищей в виртуальном поле зрения, даже в кромешной темноте иорданских катакомб.
Когезивные гранаты прорезали воздух туннеля и с характерным шлепком приклеились к стене зала. Одновременно с выстрелами взвод рванул вперед. Расчет Исмагулова оказался верен – услышав гранаты, боевики забились в специальные укрытия-норы, побросав на брустверах тяжёлые «Скорпионы». Они ждали разрывов, но никак не ждали обрушившиеся на их головы бронированные туши. Застигнутый врасплох в своей норе боевик, в последний момент успел вскинуть доисторический «Калаш» и выпустить очередь, прежде чем Надир оторвал ему руку. Пулевое оружие, даже с такого расстояния, не могло в серьёз ранить полицейского в боевом скафандре, но, похоже, повредило гидравлику экзоскелета. Левая рука сразу налилась тяжестью – теперь командиру придется таскать броню без усиления. Вокруг раздавались редкие беспорядочные выстрелы, затем хруст ломающихся костей и дикие вопли тех, кто умер не сразу. Через тридцать секунд небольшой отряд «кротов» был превращен в груду кровоточащего мяса, без единого выстрела. Зал был зачищен.
Из этого помещения вглубь скалы уходило ещё три туннеля. Взводу было приказано выдерживать общее направление наступления на запад, не оставляя противнику возможностей для маневра. Горнопроходческие плазменные резаки способны довольно быстро крушить мягкую известняковую породу, но для прорытия нового туннеля с целью манёвра или отступления, всё равно, требовалось какое-то время, поэтому, после непродолжительной лидарной разведки, два туннеля были подорваны и взвод продолжил движение в указанном направлении. По мере продвижения, и без того неширокий туннель непрерывно сужался, пока не превратился в узкий лаз, который приходилось непрерывно расширять плазменными резаками, чтобы протиснуться в громоздких скафандрах. Цепочка ретрансляторов после зачистки зала была восстановлена. Выслушав порцию отборных армейских ругательств от комбата, Исмагулов сухо доложил о выполнении задачи. Голос комбата ревел в ушах чуть ли не каждые пять минут, но теперь ретрансляторы были жизненно необходимы. Наличие связи со штабом батальона сигнализировало о том, что туннель, по которому они сейчас ползли, не обрушился, а ещё эти стальные пятаки были оборудованы датчиками движения, прикрывая взвод от нападения с тыла. Со слов комбата, где-то впереди полицейские вели бой с мощной группировкой противника. Удар с этого направления, по его замыслу, должен был стать для боевиков полной неожиданностью.