После установки ПНС, подросток, почти сразу, попал во власть армейских метавселенных, где быстро обучился азам ведения боя, познакомился с казарменной и походной жизнью, при этом он заметил, что от длительного пребывания в виртуальной кабине его, и без того худое, тело стало выглядеть ещё более жалко. Сутками напролет Надир участвовал в виртуальных войнах, а его никнейм гордо красовался в первой сотне лучших бойцов планеты. Однажды ему попалась очень мудрёная миссия на незнакомой карте. Порог ощущений был выставлен на 0,9 – максимально допустимый для виртуальных игр, но десятипроцентное снижение не всегда спасало геймеров от смерти в результате болевого шока. Такие игры были занятием для настоящих профессионалов, к таковым, безусловно, относился Исмагулов. В результате многочасового штурма неприступной базы, из двадцати человек в игре осталось только трое, кроме Надира, это были еще два матерых профессионала. Они ворвались через вентиляционную шахту на пункт управления и расстреляли командование базы. К их удивлению, командир базы не умер, хотя и напоминал нашпигованную свинцом отбивную. Негодованию игроков не было предела, читерство на таком высоком уровне сложности недопустимо, но командир поспешил их успокоить, заверив, что миссию они завершили и нападать он не собирается. Он попросил не волноваться, потому как всё, что произойдет с ними в дальнейшем для их же блага, а ещё на их счет будет зачислена компенсация за понесённый материальный и моральный ущерб. После этих слов виртуальные декорации разбитого пункта управления сменились привычным монохромным кубом с цифрами статистики. В тот момент Надир не сообразил к чему был этот спич с извинениями, но когда вместо казармы своего альянса он неожиданно увидел закованных в броню полицейских с лёгкостью выдирающих тщедушное тельце геймера из вирт-кабины, эта незатейливая психологическая подготовка помогла ему сохранить немного самообладания. Минуту спустя, его выволокли из НОПа и засунули в полицейский аэромобиль. ПНС по какой-то причине перестала отвечать, вначале это явление вызвало беспокойство, но чуть позже, уже в вагоне магнитного поезда бесшумно скользящего прочь из агломерации, Надир начал испытывать настоящую ломку. Сопровождающий полицейский сжалился над ним и вколол какой-то препарат, от которого наступило чувство апатии и отрешённости, но всё равно, где-то внутри затуманенного сознания, как воспалённая рана, пульсировало жгучее желание снова погрузиться в сеть.