Тонкий черный провод зарядного устройства обреченно раскачивался, зацепившись за прикроватную тумбочку. Старик плакал. Это была последняя нить, на которой больше никогда не возникнет, не появится умный тихий аппарат, связавший его с миром живых, с его Танечкой, с родным домом.
– Погоди дед, вон того проверю! – санитарка шагнула к кровати напротив. – Опять обделался?! Ух, как же вы мне все надоели, и сами не живете и другим не даете!
Старик видел, как безнадежно дрожала простынь, шаталась в испуге кровать.
– Чего мнешь-то все под себя? – ругалась санитарка. – Опять шерсть свою раскидал, ох, хоть бы они у тебя все повылезали, бородой он трясет!
– Зина, перестань! – в палату бесшумно, почти на цыпочках, вошла молоденькая медсестра.
Старик выдохнул. Вот она, его избавительница, хоть кто-то заступится! Девушка была хрупкой, тоненькой, темноволосой. Как его Танечка. Милое существо, не способное на злость. Еще не зная эту девушку, старик уже полюбил ее.
– Не надо, Зинуль, нервы побереги! Нам еще в ночь с тобой, а ты себя уже извела!
Разочарованно старик отвернулся. Пусть делают, что хотят!
– Зинуль, – грузим деда, давай ты – в ногах, я – в голове!
Цепкие руки ухватились за края простыни, рванули вверх, потом в бок. Старик почувствовал, как сердце едва не оторвалось от сосудов, ломануло в плече, затем в ключице. Острый копчик первым почувствовал грубый фарш запрелого подгузника. Потом позвоночник ощутил липкий дерматин каталки. Рядом шлепнулся мешок для слива мочи.
– Ух, и тяжеленный гад, – выдохнула Зина.
– Ничего, хорошая физическая нагрузка! В спортзале девушки не такие тяжести поднимают! – подмигнула медсестра.
Каталка дернулась, перевела дыхание, легко двинулась вперед. Быстро, почти играючи.
– С ветерком деда прокатим! – засмеялась медсестра.
Его катили долго. Сначала по коридору, темному, затхлому. Затем был грузовой лифт. После – коридор первого этажа госпиталя. Редкие посетители бросались в стороны, прижимались к стене. Старик, поверх которого накинули простынь, походил на покойника. Покойников люди боятся.
Перед дверями рентген-кабинета каталка опять отдышалась, с новыми силами продолжила движение в глубину прохладного зашторенного помещения.
– Не переживай, дед, – склонилась над ним медсестра, – сейчас снимок сделаем и все!