– Да что же это такое? – подумал я, снова оказавшись наедине со своим внутренним драконологом.
– Ну что, пострадаем? – спросил Черный, с ухмылкой туша чинарик. – У Ленки тарелки, а у тебя на ужин – чувство вины!
– Нет, я не хочу чувство вины! – рассердился я и изо всех сил постарался побороть негатив позитивными мыслями.
– Пострадаем?! – поднял голос Черный, становясь будто мощнее.
– Нет, я сказал!!!
Вдруг Черный словно разросся в масштабах из летучей мышки до настоящего Бэтмена, и я, будучи уже не в силах тягаться с такой мощью пернатого представителя тьмы, провел остаток дня в страданиях. Черный, то и дело, всячески измывался надо мной, зловредно щекотал нервы и дергал мышцы, будто я кукла или пластилиновая игрушка, а он – обиженное родителями дитё-второгодник в яслях.
Стояла прекрасная погода, восточный бриз обдувал невероятно красивые, почти бирюзовые листья деревьев, и солнце так нежно согревало кожу, что прикемарило даже Черного, когда я снова отправился в поместье Елены.
– Знахарь из мира А мне сказал, что для гармонизации Анахаты мне нужно проявлять заботу о других существах, делать что-то безвозмездно, – заявил я, заходя в светлый мраморный холл обители.
– Прекрасно! Посмотри сколько всего ты уже делаешь хорошего для других, – отметила с доброй улыбкой Хелен.
– Я разве способен делать что-то безвозмездно? Мне кажется, что я состою из сплошного ЧСВ*1, – удивился я.
– Ты же делился со мной теми ссылками, рецептами, когда я спросила о питании, – терпеливо объясняла Елена
– Самолюбование, – с какой-то гордой горчинкой возразил я.
– Ты же стал поддерживать меня в избавлении от зависимости от волшебного гриба странного буйвола? – настаивала она.
– Самолюбование, – уже нахмурив брови, парировал я.
– Ты же спас кошку, о которой рассказывал, от верной гибели! – не унималась Елена
– Самолюбование!!! – заорал я, уже совсем рассердившись.
– Хотя да, ты же постоянно занимаешься самолюбованием, – резко поменявшись в голосе и интонации, фыркнула Елена.
– Что?! – заорал я,
– Да как она смеет?! – заорал Черный.
Но энергия недоумения вопроса ушла в никуда – Елена уже удалилась мыть посуду. Я осознал расхождение в своем поведении и стал обдумывать его. Почему я гордо настаивал на своем самолюбовании как доводе, споря с Еленой, а когда она согласилась с этим – так сильно возмутился? Я направил все свое пристальное внимание на осмысление этого противоречия, когда вдруг: