Армейский друг, Володька-Слон,
Он был высок, он был силен.
Был музыкант, был хулиган и хоккеист.
Сам добродушный и не злой,
Он под гитару пел со мной,
Ну а вообще то был лентяй и пофигист.
И был немножечко чудак —
Он избегал армейских драк,
Он даже сдачи не давал и все терпел.
В разборках вовсе не бойцом,
Он уворачивал лицо,
Пах прикрывал и разобиженно сопел.
И много кто вошел во вкус,
По ходу пнуть – раз парень трус.
Раз парень чмо – ну как ему не наподдать?
В сушилке ротной, через день,
Метелили кому не лень,
А он просил полегче бить, да перестать.
А я не знал – он сам молчал,
Не ныл, не выл и не стучал.
Предпочитал в самом себе переварить.
Пока дневальный как то раз,
Мне не сказал почти глумясь,
Что там Слона сегодня будут сильно бить.
Дневальный в теме был у них,
Я с хода получил под дых,
Но все-ж успел заехать в челюсть одному.
Успел схватить за табурет,
Второму выписать привет,
Тычок, подсечка и уже я на полу.
И замелькали сапоги,
Из носа кровь, в глазах круги.
Я думал – все, душа из тела выйдет вон.
Слон посмотрел вниз на меня,
Как с глаз слетела пелена,
И заревел, ну точно как реальный слон!