На долю секунды Пророк вновь превратился в хищную мурену, но сказал кротко:
– Справедливо. Но только это уже отдельная сделка. Тебе прекрасно известно, что добавлять новые условия в уже подписанный контракт нельзя.
Михаил Анатольевич склонил голову на бок. Слабонервным не стоило в этот момент смотреть в лицо бандита.
– Хорошо. Что тебе еще надо?
Страбонский расслабил спину. Да ведь он все рассчитал заранее. Ник распахнул рот. На его глазах воинственного и несокрушимого Архангела обирали до нитки. Вот что значит Пророк.
– Я прошу взамен сутки, – выдал Страбонский, – за время которых ты не станешь преследовать меня.
Ах, так вот оно что. Вячеслав Леонидович выторговывал себе фору.
– Ты же понимаешь, что это не поможет, и я все равно найду тебя? – кротко усмехнулся Михаил Анатольевич.
Страбонский развел руками. Губы его были плотно сомкнуты. На мгновение Архангел возвел глаза к небу.
– Ладно. – мрачно кивнул он. – Охота начинается с четырех часов следующего дня. Теперь имя.
Пружинистым мячиком Пророк поспешил к машине. Серегин надежно прикрывал тыл босса.
– Володя Рязанцев. – кинул бизнесмен через плечо.
На секунду в глазах Вяземского поселилось недоумение, которое быстро сменилось пониманием.
– Этот подхалим поваренок?! – воскликнул Вяземский. – И как, с самого начала или…
– Или. – кивнул Вячеслав Леонидович от дверей ауди. – Я смог предложить ему больше, за меньшую работу.
Он никак не садился, пролистывая на ходу договор.
– Забыл свой экземпляр! – помахал Пророк бумагами воздухе.
Вяземский ворча направился к нему, а Евгений насторожился как цепной пес. Но ничего не произошло. Страбонский просто передал бывшему товарищу бумаги что-то шепнул на последок. Со своего места Нику не удалось расслышать, о чем речь, но судя по глумливой улыбке Страбонского и собравшегося складками лбу Михаила Анатольевича это была очередная неприятная новость для Архангела. Даже прибегнув к своему чародейскому слуху, ник первое время не слышал ничего кроме завывания ветра.
Понимать он начал в самом конце, когда Пророк хлопнул Вяземского по плечу. Но тот, как не странно, никак не отреагировал на этот полный снисходительной фамильярности жест. Во взгляде, обращенном на собеседника, читалась растерянность.
–.... и еще, – Вячеслав Леонидович уже садился в машину. – Я никогда не желал Мариэлле зла, поверь. Если бы из портовой затеи ничего не вышло, то я все равно отдал бы тебе материалы заклинания. Пусть выздоравливает и… прости за все.